Особенно,... 
88 
Сэм вообще-то любил поражать девушек, которых он приглашал на свидание, своими кулинарными открытиями — известными ему ресторанами в центре города. Но Марту он решил пригласить к Тони Ди. Во-первых, он подумал — и был прав, — что она оценит достаточно высокий уровень заведения; кроме того, ей придется меньше платить няне, если она успеет вернуться до одиннадцати — об этом своем соображении он не преминул ей сообщить, когда она ему позвонила. Вот именно, напомнил он себе, она позвонила ему.
Когда принесли салаты, Марта как раз заканчивала рассказывать о местах, где когда-то жила:
— А потом мы с Терри переехали в Нортвуд, вскоре после того, как здесь появились все эти магазины и ресторанчики. Так что мне не пришлось увидеть его таким, каким он был во времена вашего детства.
— То есть дерьмовым, — выпалил Сэм, тут же извинился и, не дожидаясь, пока извинения будут приняты, продолжил: — Сейчас здесь стало хорошо, а когда я рос, ненавидел этот город.
— Наверное, всем нам не нравятся города, в которых мы росли. Они напоминают о юношеских глупостях, которые нам так не хотелось бы повторить.
— А вы сейчас, если не ошибаюсь, собираетесь продавать свой дом?
Марта склонила голову к левому плечу и снова выпрямилась — этот странный кивок был чем-то вроде тика, близкие знакомые всегда шутя передразнивали ее, — и ответила:
— Ну да. Я получаю неплохие алименты, но на содержание и дома, и мальчика все-таки не хватает. Особенно если не хочешь отказывать ребенку ни в чем — он же не должен страдать из-за того, что его отец… ну, вы меня понимаете. И потом, сейчас хорошее время для того, чтобы продавать недвижимость в Нортвуде — спрос очень большой. Кстати, если вдруг решите переехать жить в родной город, дайте мне знать.
Сэм саркастически усмехнулся по поводу этого крайне маловероятного варианта и спросил:
— Ну а вы? Откуда вы?
«Как забавно он это сформулировал, — подумала Марта. — «Откуда вы?» Это напомнило ей вопросы — нескончаемые, с легким налетом экзистенциализма, — которые постоянно задавал ей Джастин.
— Из южных пригородов, — ответила она на вопрос.
— М-м, — протянул Сэм. Сам-то он едва ли бывал южнее Тридцать пятой улицы, куда ездил порой играть в сокс. Еще он был на нескольких концертах в театре под открытым небом в Тинлей-парке. — А Терри… чем он занимался?
— Торговал фьючерсными контрактами. Рисковый бизнес: зарабатываешь за год кучу денег, а весь следующий год пытаешься не растратить их на случай неблагоприятной ситуации на рынке. Хотя у него неплохо получалось.
— Где он сейчас?
— В Нью-Мексико. У него там новая семья.
— М-да, странно. Другой остался бы поближе к сыну.
— Другой — да. — Она улыбнулась, опустила глаза и стала смотреть на салат — говорить о бывшем муже ей было явно неприятно.
— Вы упомянули, что хотите меня о чем-то спросить, — сказал он любезно.
— Да, хотела. Боюсь только, это будет слишком смело с моей стороны.
— Ну что вы! Пожалуйста, спрашивайте.
— Вы слышали о судебном процессе в штате Небраска? По делу об убийстве? Жертва — частный детектив из здешних мест.
— Конечно.
— Так вот, я вроде как… имею к нему некоторое отношение. Я в списке возможных свидетелей и у защиты, и у обвинения.
— Вы шутите. Как так вышло?
Марта рассказала ему о дружбе и предательстве Сэлли Барвик. О том, как фотографии ее мальчика оказались в кармане убитого детектива, их дала ему жена ее бывшего лечащего врача, доктора Дэвиса Мура.
— У нас с Терри никак не получалось зачать ребенка, — объясняла она, — и мы обратились в «Клинику Новых Технологий Оплодотворения» к доктору Муру. Он помог, и появился Джастин.
Сэм сделал паузу, втянул носом воздух и заговорил только тогда, когда ему удалось справиться с ощущением легкой, неясной тревоги:
— Какое отношение имеет ко всему этому доктор Мур?
— Я не получила почти никаких объяснений от адвоката: он сказал, что, возможно, и не станет приглашать меня в качестве свидетеля, — а вот окружной прокурор хоть чем-то помог. Судя по тем обрывочным сведениям, которыми они располагают, защита этого парня, Рикки Вайса, будет строиться на его утверждении, будто доктор Мур подослал Фила Канеллу, чтобы убить его.
Сэм молчал, притворяясь, что тщательно пережевывает телятину. Он старался вести себя как можно осторожнее, чтобы не выдать, как много он на самом деле знает о Муре. Похоже, она собралась забросать его вопросами, а он был не в том настроении, чтобы врать и не путаться в собственном вранье, и, подумав, сказал:
88 
