150 
— Вы отыскали способ обойти закон? — насмешливо спросил Калас.
— Это уж вам решать, — уверенно ответил Браумин. — Видите ли, герцог Калас, брат Делман рассказал мне о весьма странном столкновении, произошедшем в Вангарде, — о битве с поври.
— Не такое уж оно странное, учитывая нынешние тревожные времена, — ответил Калас, покосившись на часового — рыцаря из Бригады Непобедимых, стоявшего по стойке смирно сбоку от его внушительного стола.
Настоятель Браумин пристально глядел на герцога, рассчитывая, что тот непроизвольно чем-нибудь себя выдаст.
— У этих поври, судя по всему, что-то произошло с их кораблем.
— Надо полагать, с их традиционной «бочкой»?
Теперь уже Браумин покосился на часового, а затем вопросительно посмотрел на Каласа.
Герцог понял намек.
— Оставь нас, — велел он гвардейцу.
Тот удивленно посмотрел на Каласа, затем отсалютовал, ударив себя в грудь, и вышел из кабинета.
— Нет, герцог, то был палмарисский корабль, — резко ответил Браумин, едва дверь за часовым закрылась.
Настоятель замолчал, словно давая Каласу время осмыслить это ошеломляющее известие. Калас заерзал в кресле. Браумин представил, какая борьба сейчас происходит внутри этого человека. Как он поведет себя дальше? Будет разыгрывать неведение? Или выдумает какую-нибудь неуклюжую легенду о побеге?
Герцог сложил руки, но в позе его уже не чувствовалось прежней непринужденности. Слова Браумина явно задели его — может быть, даже испугали.
— И вот что странно, — небрежным тоном продолжал Браумин. — Брат Делман утверждает, что узнал одного или двоих поври, приплывших на том корабле.
— По-моему, так все они на одно лицо, — сухо отозвался герцог Калас.
— Однако у некоторых могут быть запоминающиеся шрамы или приметная одежда, — сказал настоятель Браумин.
Герцог Калас сидел не шевелясь, только его глаза, казалось, хотели прожечь дыру на лице настоятеля. Браумин понял, что нанес сильный удар. Значит, догадка брата Делмана о том, откуда приплыла в Вангард шайка поври, попала точно в цель. Глядя на Каласа, настоятель Браумин понимал: никакого побега поври из Палмариса не было. Зато у герцога Каласа есть тайна, и очень грязная тайна.
— И где же, по мнению вашего брата Делмана, он уже видел тех поври? — с напускным равнодушием вновь спросил Калас.
Он едва заметно сдвинулся в кресле, вторично выдав свое истинное состояние.
— Он пока не может сказать с уверенностью, — ответил Браумин, особо подчеркивая слово «пока». — В памяти у него встает одно утро с туманом и моросящим дождем…
Настоятель оборвал фразу. Герцог резко поднялся.
— Что за игры вы ведете? — спросил он.
Калас подошел к шкафчику с напитками, стоявшему сбоку от стола. Браумин заметил тяжелый меч, висевший на стене прямо над шкафчиком. Герцог плеснул себе в стакан коньяку и взглянул на монаха. Браумин покачал головой.
Калас пару раз повернул стакан, словно взбалтывая коньяк, затем медленно повернулся и присел на край шкафчика. Лицо герцога опять стало спокойным.
— Если вы имеете еще что сказать, говорите прямо, — потребовал он.
— Вряд ли здесь вообще нужно еще что-то говорить, — ответил Браумин. — Я буду предельно занят строительством часовни Эвелина в Кертинелле и расширением Сент-Прешес.
Удар был нанесен точно и без особых усилий.
Калас довольно долго просидел молча, обдумывая услышанное и потягивая коньяк. Потом герцог вдруг залпом осушил стакан и швырнул его о стену, разбив вдребезги. Калас встал настолько резко и порывисто, что даже сдвинул свой «винный погребок».
— Вам знакомо слово «шантаж»? — спросил он.
— А вам знакомо слово «политика»? — немедленно парировал Браумин.
Калас сорвал со стены меч и угрожающе взмахнул им перед настоятелем.
— Быть может, личная встреча с вашим Богом покажет вам разницу между этими двумя словами, — произнес он и вдруг умолк.
Настоятель Браумин вытянул руку и разжал ладонь. На ней лежал небольшой графит, издававший легкое гудение.
— Ну как, будем выяснять, кого из нас сегодня Бог возьмет к себе для вразумления? — сдержанно улыбаясь, уверенным тоном спросил монах, хотя внутри у него все пылало.
Браумин Херд не был воином и не отличался особым искусством в обращении с самоцветами. Его умения хватило бы на небольшой удар молнии, способный на несколько секунд задержать свирепого Каласа или чуть взъерошить волосы на его курчавой голове.
150 
