Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
158 
В этот самый момент судно резко накренилось вперед и влево, и они с трудом удержались на ногах, ухватившись друг за друга. Внезапно оттуда, из-за двери, раздался вопль.
«Алииииса!» – закричал кто-то, а потом чудовищный взрыв разорвал внутренности судна.
– Дай мне эту гранату, Алиса, – сказала ей мать. – Я не стану повторять дважды.
Застыв от ужаса, Алиса смотрела на дуло нацеленного ей в лоб ружья. Глаза Евы светились в полумраке дьявольским блеском.
Алиса крепко сжимала гранату обеими руками, вытянув их перед собой. У нее не хватило времени выдернуть чеку – мать подобралась совсем близко.
Вода в салоне поднялась уже на десять сантиметров, и ноги у нее заледенели от холода. Собственное тело казалось Алисе чужим, словно это была живая, но посторонняя субстанция.
– Мама, – мягко произнесла она, – положи это ружье, прошу тебя.
– Дай мне гранату, глупышка, – приказала мать, и голос ее прозвучал намного жестче.
Наверху, на палубе, гремели выстрелы. Это было похоже на фейерверк на улице в праздничный день, и Алиса отвлеклась на мгновение. Краем глаза она уловила молниеносное движение матери: в одной руке та по-прежнему держала ружье, крепко зажимая его под мышкой, а второй вырвала у дочери гранату, прежде чем девочка успела среагировать.
Маленькое черное металлическое яблочко оказалось в красных когтях Евы.
– Ну что же, детка, – прошипела мать, кладя ружье на стол и потрясая перед носом Алисы гранатой. – Вижу, кое-какие задатки в тебе есть… Это самая приятная новость… Лицо матери преобразилось, – казалось, она близка к мистическому экстазу. Гранату Ева подняла над головой, как дар самому грозному божеству на свете.
– Странно, Алиса, но я даже не могу на тебя рассердиться… Да и не одна ты… виновата… Я мало тобой занималась… Позволила идеями о гуманизме и равенстве развратить твой ум…
Алиса едва различала силуэт матери сквозь пелену слез, застилавших ей глаза.
– Мама… Умоляю тебя… Что ты делаешь? Мать бросила на нее безумный взгляд.
– Любуюсь ключом к нашей свободе, малышка. Жестом, чудовищным в своей уверенности, она выдернула чеку. Пальцы побелели от напряжения, с которым она сжимала гранату.
– Мама…
– Я совершила грубейшую ошибку, не занявшись твоим воспитанием. Я бы преподала тебе истинные таинства жизни. Открыла перед тобой восторги транспсихического слияния… ритуала крови, Священного Грааля… Ты не должна бояться, Алиса… – Ева перешла на шепот. – С нами ничего не может случиться… у нас особые гены, мы… я расскажу тебе позже, когда мы окажемся далеко отсюда, объясню, почему мы принадлежим к высшей расе, чье предназначение в ближайшем будущем – подчинить себе человечество.
– Мама… – продолжала умолять девочка, – прошу тебя… Сдайся… Они… Они не сделают тебе ничего плохого… Они…
– Что ты там несешь, глупышка?
Тон голоса Евы мгновенно стал жестким. Глаза горели безумной, болезненной злобой. Она потрясала над головой смертоносным оружием.
В это мгновение Алиса вдруг поняла, что выстрелы смолкли. До ее слуха доносился только скрип корабля да адское ворчание океана.
Судно стонало под ударами волн, с новой и новой силой бившихся в борта.
– Что ты вообразила? – бросила мать с презрительной гримасой. – Знаешь, что они сделают? Объявят меня сумасшедшей… Отправят в психушку… Меня. А ведь я всего лишь экспериментировала с новой формой абсолютного подчинения, чтобы возродить свою душу через сложные изначальные приемы, которые я хотела воскресить, пыталась возродить их к жизни, приспособить к нашему времени. Ты увидишь, Алиса, настанет день и мой гений оценят по достоинству…
– Мама… умоляю… что ты хочешь сделать? Мать коротко рассмеялась в ответ:
– Что? Все беды из-за твоего идиотского образования – научного, материалистического… упадничество, непонимание, отказ от великих законов естества… Выживают только сильнейшие. Жажда крови – игра. Открывающая путь к Бессмертию… Когда-нибудь я напишу об этом книгу…
И она пустилась в странный танец с гранатой.
– Прежде всего следует понять: убийство – это искусство… И доступно оно избранным. Мир – охотничий заповедник для аристократов двадцать первого века. Для тех, кому выпадет уничтожить всю эту копошащуюся массу, гордо называющую себя человечеством…
– Мама, мамочка… – с трудом проговорила сквозь слезы Алиса, – Почему мадемуазель Ча-тарджампа, почему!
158 
