Особенно,... 
77 
— Брат, прошу тебя, отдай мне камень, — сказал магистр Джоджонах.
Андаканавар колебался, обдумывая возможные последствия. Сможет ли он без камня вернуться в свое тело? Не собирается ли магистр с помощью камня раскрыть обман?
Дух брата Браумина, словно почувствовав внезапное замешательство Элбрайна, воспользовался им, чтобы вновь ринуться в атаку.
Элбрайн понимал: пора уходить.
У брата Браумина задергались глаза и стали подкашиваться ноги. Магистр Джоджонах и брат Фрэнсис бросились, чтобы подхватить его падающее тело. Брат Фрэнсис немедленно вытащил из его руки гематит.
Однако дух Андаканавара без труда нашел свое тело и вошел в него. Почти сразу же Элбрайн вскочил на ноги, хотя плохо представлял, где сможет укрыться от магии камней.
Брат Браумин постепенно приходил в себя. Обхватив руками колени, он пытался успокоить дыхание.
— Что произошло? — спросил магистр Джоджонах.
— Почему ты не мог совладать с неподготовленным варваром? — набросился на него брат Фрэнсис, но свирепый взгляд магистра заставил его умолкнуть.
— Он сильный, — глотая воздух, ответил брат Браумин. — Этот человек, этот альпинадорец обладает силой воли и быстротой мысли.
— А что тебе еще остается говорить? — сухо произнес Фрэнсис.
— Иди и попробуй сам поохотиться за ним с камнем, — огрызнулся брат Браумин. — Может, хоть немного научишься смирению.
— Довольно пререканий! — требовательно произнес магистр. Увидев, что к ним направляются другие монахи, он понизил голос: — Что ты сумел узнать? — спросил он Браумина.
Тот пожал плечами:
— Боюсь, что вышло наоборот: это он узнал от меня.
— Замечательно, — саркастически заметил брат Фрэнсис.
— И что же он узнал? — допытывался магистр Джоджонах.
Брат Браумин вновь пожал плечами.
— Готовимся в путь, — велел магистр Джоджонах. — Надо отъехать как можно дальше от этого места.
— Я найду шпиона, — вызвался брат Фрэнсис.
— Мы вместе будем искать его, — поправил ретивого брата Джоджонах. — Если этот человек сумел одолеть брата Браумина, не тешь себя иллюзиями, что он тебе по силам.
Брат Фрэнсис вспыхнул, пытаясь найти ответ. Он повернулся, словно собираясь уйти.
— Так ты будешь участвовать в поисках? — резко спросил его магистр Джоджонах.
— Я не вижу в этом необходимости, — раздался звучный голос.
Все как один монахи обернулись и увидели рослого альпинадорца, уверенно шагавшего к ним. Он спокойно миновал кольцо повозок и едва взглянул на монахов, охранявших стоянку.
— Я более не настроен вести сегодня духовные битвы. Давайте говорить прямо и открыто, как люди.
Магистр Джоджонах и брат Фрэнсис обменялись недоверчивыми взглядами. Когда же они повернулись к брату Браумину, единственному, кому довелось по-настоящему вступить в контакт с Элбрайном, они обнаружили, что тот вовсе не удивлен. Но и особой радости он тоже не выказывал.
— А он — человек чести, — довольно уверенно сказал магистр. — Ты согласен?
Брат Браумин был слишком поглощен, чтобы отвечать. Он и Андаканавар не сводили глаз друг с друга, и у каждого во взгляде светилась почти неприкрытая ненависть. Их сражение было недоступно внешнему зрению; то было сражение душ, погруженных в ненависть. Андаканавар ненавидел монаха за то, что тот пытался силой войти в его тело. Брат Браумин ненавидел Элбрайна, поскольку тот оказался сильнее и сумел проникнуть в потаенные уголки его сознания, отчего монах испытывал неподдельный стыд.
Так они стояли и глядели друг на друга, а собравшиеся глядели на них. Даже брат Фрэнсис не делал попыток вмешаться, признавая необходимость этого противостояния.
Затем брат Браумин преодолел свой гнев, напомнив себе, что этот человек всего лишь защищался. Постепенно черты лица монаха смягчились.
— Моя попытка убедить тебя представлялась мне более безопасным способом, — в качестве извинения произнес он. — И прежде всего — для тебя.
— А мне кажется, что толпа великанов менее опасна, чем то, что ты попытался сделать со мною, — ответил Андаканавар.
Но и он тоже слегка кивнул в знак примирения и обратился к магистру:
— Мое имя — Андаканавар, — сказал он. — Моя земля — у вас под ногами. У меня множество титулов, но для вас будет достаточно помнить, что я — хранитель Альпинадора.
— Высокий титул, — заметил брат Фрэнсис.
77 
