Последние отзывы

  30  

– Он тревожится за свою жизнь, отец.

– Тревожится за свою жизнь! Какое он имеет право? Мы что угрожаем ему?

– Отец, его положение весьма серьезно. Дружба Чезаре с французами…

– Моя маленькая Лукреция, не обременяй свою златокудрую головку такими сложными материями. Ей пристало услаждать глаз, а не заниматься политикой. Твой супруг наделал кучу ошибок – потому что пытался разобраться в вещах, которые оказались выше его понимания. Не сомневаюсь, тут замешана его сестра с ее друзьями. Но тебя-то, я надеюсь, они не успели сбить с толку своими коварными измышлениями?

– Отец, а если и впрямь начнется война с Францией?

– В любом случае, я не дам тебя в обиду. И уж конечно, верну твоего супруга. Ты ведь этого хочешь, не так ли?

Лукреция кивнула. Она снова заплакала – знала, что Папа не выносит слез, но не могла удержаться от них.

– Ну, не надо, дочка. Вытри-ка свои чудесные глазки, – сказал он.

Она послушно полезла под подушку, и Папа увидел письмо Альфонсо, лежавшее вместе с носовым платком.

Он потянулся за ним. Лукреция поспешно выхватила его из отцовских рук. Александр нахмурился, и она торопливо произнесла:

– Это письмо от Альфонсо.

– Написанное после отъезда?

– Нет, он приготовил его заранее, а посыльный передал мне. Альфонсо объясняет, почему уехал и… и…

Папа явно желал завладеть письмом и ждал, что дочь отдаст его отцу; она же словно и не замечала его требовательного взгляда, и он решил не настаивать. Александр не желал портить отношений с Лукрецией. Он знал, что ее супруг считает его своим врагом, и не хотел, чтобы Лукреция разрывалась между ними.

– Странно, что он не взял тебя с собой, – сказал Александр. – Сначала разглагольствовал о своей любви, а потом бросил тебя.

– Это из-за нашего ребенка. Он боялся, что ехать придется слишком быстро и что в результате пострадаем я и мое дите.

– И все-таки покинул тебя!

– Он хочет, чтобы я приехала к нему в Неаполь. Александр поджал губы. Лукреция поняла – у него нет никакого желания расставаться с дочерью. Немного поколебавшись, он произнес:

– Едва ли он так печется о твоем состоянии, как я забочусь о нем. А может быть – по молодости не понимает, чем такая прогулка грозит женщине, которая готовится стать матерью. Нет, моя драгоценная дочка, я никуда не отпущу тебя. По крайней мере, до тех пор, пока ты не разрешишься от бремени.

Их глаза встретились, и Александр понял, что Лукреция уже не была настолько наивным ребенком, чтобы поддаться на его уловку. Она знала о существовании заговора и полностью отдавала себе отчет в эгоистическом характере его любви к ней – а сейчас убедилась и в том, что у Альфонсо были все основания не доверять ему.

Лукреция разрыдалась. Она сознавала свое бессилие перед ним.

Александр не выносил слез. Он осторожно поцеловал ее и не спеша направился к двери.

Альфонсо благополучно добрался до Неаполя и, как Папа ни настаивал на его незамедлительном возвращении, продолжал оставаться у себя на родине, а король Федерико, упорно не желал выдавать племянника.

Папа выходил из себя – скоро вся Италия будет гадать о том, насколько серьезны опасения Альфонсо, если он готов даже расстаться с супругой, о его любви к которой знали не только в Риме.

Этим летом Александр чаще, чем когда-либо прежде, страдал от обмороков. Порой у него багровело лицо, на висках выступали узловатые вены, и тогда он едва ли мог сохранять свое обычное хладнокровие и невозмутимость.

Как раз в один из таких случаев, которые обычно предшествовали обморокам, он вызвал к себе Санчу и сказал, что она должна готовиться к отъезду в Неаполь – коль скоро король не отпускает своего племянника, то, надо думать, приютит и ее.

Санча попробовала возражать. У нее не было ни малейшего желания уезжать из Рима. Ей хотелось жить там, где она жила все последние годы. В Вечном Городе.

Он даже не взглянул на нее.

– В этом городе имеют значение не твои желания, а мои, – холодно сказал он.

– Ваше Святейшество, мое место – рядом с моим супругом.

– Твое место там, где я тебе сказал.

– Прошу вас, учтите хотя бы желание моего мужа.

– Я уже учел его и принял решение. Санча не выдержала.

– А я отказываюсь уезжать отсюда, – выпалила она.

– Тогда тебя придется выпроводить силой, – сказал Папа.

Он уже не был прежним дамским угодником! Ее красота ничего не значила для него. Она отказывалась верить своим ушам.

  30