13 
– Что ты делаешь? – еле дыша, прошептала она.
– Собираюсь поцеловать тебя, – нежно ответил он. – Разве ты еще не поняла этого, сага?
– Ты не должен этого делать!
– Почему?
– Потому, потому что это неуместно в данной ситуации! – выпалила она. – Мы едва знакомы!
– А ты что, никогда не целовалась с человеком, который тебе почти посторонний? – пробормотал он. – Не правда ли, в этом есть какая—то изюминка, что—то сумасшедшее и прекрасное?
Почти посторонний. Что—то неприятное было в этой его оценке. Она изо всех сил пыталась сосредоточиться на какой-нибудь здравой мысли, но могла ощущать лишь неистовый жар его тела, который беспощадно гнал все рациональные соображения прочь из ее головы. Она положила руку ему на грудь.
– Это к делу не относится, но все—таки, с чего ты взял, что у меня нет молодого человека?
Он тихо усмехнулся.
– Нельзя иметь молодых людей, Ева, нужно иметь мужчин. А таких у тебя нет. – Он медленно и небрежно провел кончиком пальца по контуру ее губ. – Даже если он и есть, он ничего для тебя не значит. Потому что ты его не хочешь, сага. Ты хочешь меня.
Это было безжалостно, даже жестоко, но это было правдой. Она его хотела.
В расширенных и ослепленных глазах девушки он прочитал приглашение и начал целовать ее губы, а когда последовал сладостный ответ, он испытал острое и пронизывающее жжение страсти.
– О, – вздыхала она беспомощно. – О!
Он сумел улыбнуться, не отрываясь от ее губ, и ощутил радость от ее долгожданного подчинения. А Ева полностью растворилась в поцелуе: ее пальцы скользили по его плечам, ногти впивались в его кожу, и она чувствовала, что ее колени начинают подгибаться и грозят предательским падением. Она ощущала, как смешались их дыхания и как ее тело слабело, когда он прижимал ее к себе все теснее. Собрав остатки здравого смысла, она попыталась взять себя в руки, но тщетно.
– Лука, ради бога…
Он поднял голову и взглянул на нее, его темные, почти черные, глаза прожигали ее насквозь.
– Что? – прошептал он.
– Это сумасшествие. Безумие. Я никогда так не поступаю.
– Ты только что поступила, – надменно уточнил он. – И ты хочешь поступить так еще раз.
Да, она хотела. Она предоставила ему роль господина, и он поддался соблазну, а ей это нравилось. Может, даже слишком. Она задала себе вопрос, был ли он столь же властен в постели? Сильный, яркий блеск в его темных глазах говорил ей, что да, это очень возможно. Но способен ли он не только получать, но и отдавать взамен?
– Ты ведь хочешь. – Он рассмеялся, почувствовав, как она все теснее прижимается к нему. – Да, моя милая, да, ты этого хочешь.
Это был не вопрос, а утверждение. Она не ответила, а просто прижалась к его бедрам и почувствовала, как он дернулся и издал мучительный стон.
– Сага mia, какое блаженство! – простонал он.
Никогда прежде не испытывал он такие яркие эмоции.
Почему именно с этой женщиной? Он еще теснее прижался к ней, испытывая блаженство оттого, что она сможет ощутить его твердость. Ева почувствовала настолько острое желание, что потеряла голову.
Она провела пальцами по его волосам, пока он покрывал поцелуями ее рот, щеки, шею… Вся целиком, она унеслась в неизведанные края. Туда, где не задумываешься больше ни о чем, кроме того, что важно сию секунду. И секунда эта наступила.
– Лука!
Это был слабый подавленный плач. Мольба.
Просьба. Нужда, совпадающая с его нуждой. Он было подумал, что она хочет его остановить, но тут же был ошеломлен и сметен ее рвением. С трудом оторвал он губы от ее губ, дыхание его сбилось. Это было сумасбродным и сладким, мгновенным и неожиданным. Вероятно, нечто похожее ощущаешь, когда долго страдаешь от голода, а потом случайно наталкиваешься на пиршественный стол.
– Где кровать? – возбужденно спрашивал он. – Туда, немедленно!
О боже! Кровь ее горела огнем. Она чувствовала силу и слабость одновременно, будучи переполненной единственным желанием – быть с ним рядом здесь и сейчас, настолько близко, как это возможно между мужчиной и женщиной.
Но это было не правильно. Кем он будет ее считать? Одной из тех женщин, которыми правит лишь плотский голод? Но, что еще важней, как она сама будет воспринимать себя после этого? Усилием воли Ева вырвалась из его объятий.
– Нет. Прекрати. Я говорю серьезно. Я так не могу.
По его телу пробежала нервная дрожь разочарования, а в глазах застыл немой укор.
13 
