ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>

Побудь со мной

Так себе. Было увлекательно читать пока герой восстанавливался, потом, когда подключились чувства, самокопание,... >>>>>

Последний разбойник

Не самый лучший роман >>>>>




  21  

– Она никогда не говорила, что боится чего-нибудь?

– Нет, – сказал Клотарио. – Нам не говорила.

– Тот, кто ее убил, наверняка приехал с ней, – сказал юноша.

В первый раз отец кинул на него взгляд, который можно было истолковать как немой приказ замолчать.

– Что ты имеешь в виду?

– Глория встречалась с этим скульптором, у которого дом на реке. Все это знают.

– Давид! – прикрикнул на парня отец.

– Ищите среди них. А мы ничего не знаем, – добавил юноша.

Купидо вытащил из своей сумки бумагу, на которой был рисунок, скопированный со значка, и показал его обоим:

– Вы когда-нибудь видели этот рисунок?

Отец и сын внимательно посмотрели на бумагу.

– Нет, – ответили оба.

Сыщик положил ее в свой портфель, простился и направился к машине. За его спиной тотчас снова раздались звуки ножей, обрубающих оливковые ветки.


– Мне уже сказали, что вас зовут Рикардо Купидо и вы расследуете смерть этой девушки. Еще говорят, что вы очень талантливы.

– Насчет последнего вас обманули, – возразил Купидо. – Такие похвалы обычно воздают только мертвым, – пошутил он.

Старуха изобразила подобие улыбки, едва приоткрыв рот, и по лицу ее побежали морщины. На секунду, когда он склонился перед нею, чтобы пожать руку с маленькими овальными часами из чистого золота, она показалась ему более старой, чем выглядела. Должно быть, ей было лет семьдесят, но, даже сидя в глубоком кресле с высокой спинкой, она производила впечатление статной женщины. Белое лицо выделялось на темном фоне кресла, и в этом была какая-то изысканность, для которой Купидо не нашел другого определения, кроме как «аристократическая». Тонкие и седые, как паутина, волосы были собраны в пучок высоко на затылке, но он совсем не казался строгим. Серьги гармонировали с бусами – украшения из старинного золота, изготовленные весьма причудливо, таких сейчас уже не делают; детектив вспомнил, что видел похожие на своей матери в дни, когда с самого дна сундуков доставали фамильные драгоценности и тяжелые старые костюмы, а извлекались они на свет божий только по большим праздникам. Донья Виктория же носила их как нечто повседневное, и ценность украшений абсолютно ее не интересовала. Она была в черном, но на ней этот цвет не казался траурным.

– Хотите что-нибудь выпить? Портвейн, рюмку коньяку?

– Коньяк, благодарю.

– Октавио, будь добр.

Человек, представившийся: «Октавио Эспосито, очень приятно», – сидел немного поодаль, на втором плане; он снова встал и подошел к темному серванту, стоявшему в глубине большой залы, налил коньяк в рюмку, а две маленькие рюмочки, украшенные позолоченной филигранью, наполнил портвейном, затем поставил их на поднос, покрытый вышитой салфеткой. Купидо увидел на уголке инициалы доньи Виктории. Все в этом доме – каждая вещь, каждое украшение, – казалось, имело ценность само по себе, независимо от обрамления: начиная от идеально вытесанных камней фасада и кончая залой, где старинная мебель безупречно сохранилась, потому что ее часто полировали воском; от огромной бронзовой хрустальной люстры, где не хватало одной подвески, до мраморных лестниц, ступени которых, по слухам, были сделаны из могильных плит с затопленного кладбища.

Донья Виктория подождала, пока детектив поднесет коньяк к губам, и начала медленно пить свой портвейн. Эспосито сидел перед высоким окном, и Купидо разглядел язвы на его нижней губе, характерные для герпеса. Это было первое в нем, что привлекло внимание сыщика, и он удивился, потому что всегда смотрел в глаза собеседнику; только животным, которых он боялся, Рикардо всегда сначала смотрел в пасть. Эспосито был высок, худощав и немного бледен. Носил очки в металлической оправе, которые в сочетании с бледной кожей придавали ему грустный вид семинариста, посвятившего себя учебе и лишенного какого бы то ни было общения.

– Полагаю, вам уже сообщили, что я – одна из главных подозреваемых в деле об убийстве этой девушки, – прервала тишину донья Виктория, ставя свою рюмку на стол.

Детектив молчал, раздумывая, должен ли врать.

– Не такими словами, – ответил он.

Донья Виктория снова напустила на лицо полуулыбку, будто это и ожидала услышать. Между тонкими губами на мгновение блеснули зубы, слишком белые для того, чтобы быть настоящими.

– Вы к тому же еще и весьма учтивы. Меня об этом не предупредили. Но я прошу: пусть ваша вежливость не помешает нам быть искренними. Я хорошо знаю этот город, – сказала она, кивнув головой в сторону окна, – и знаю, что половина его обитателей указывает на меня пальцем. Они никогда меня не понимали. Вам уже, конечно, сказали, что раз я осмелилась сделать все то, что сделала, то не остановлюсь и перед убийством, особенно теперь, когда, после двадцати лет, долгий конфликт наконец близок к разрешению.

  21