Виктория Холт
Пленница
Глава 1 Дом в Блумзбери
В семнадцать лет я пережила одно из самых необычных приключений, какое может выпасть на долю молодой девушки. Оно столкнуло меня с миром, абсолютно не похожим на тот, к встрече с которым меня готовили с детства, и резко изменило всё дальнейшее течение моей жизни.
Мне всегда казалось, что своим существованием я обязана исключительно рассеянности моих родителей. Можно представить себе, как они оцепенели от ужаса и удивления, овладевших ими, когда признаки моего предстоящего появления на свет стали очевидными. Помню, как-то раз, будучи совсем ещё крошкой, я на мгновение ускользнула от надзора няньки и столкнулась на лестнице с отцом. Мы виделись так редко, что показались друг другу незнакомцами. Он опустил сдвинутые высоко на лоб очки на нос, чтобы получше разглядеть это непонятное существо, забредшее в его мир, и словно бы пытался припомнить, с кем имеет дело. Тут появилась моя мать, сразу же меня узнавшая, судя по тому, что она сказала:
— О! Это ребёнок. Где же нянька?
Пара знакомых рук быстро подхватила меня и унесла. Когда мы отошли достаточно далеко, я услышала её бормотание:
— Какие-то ненормальные! Ничего, у тебя есть твоя добрая старая няня, которая тебя любит!
Это и в самом деле было так, и я была вполне довольна жизнью, тем более что кроме доброй старой няни у меня были дворецкий мистер Долланд, кухарка миссис Харлоу, горничная Дот, служанка Мег и младшая прислуга Эмили. А позднее появилась ещё и мисс Фелисити Уиллз.
В нашем доме существовали две чётко разграниченные зоны, и я точно знала, к которой из них принадлежу.
Дом был высокий и стоял на одной из площадей, в районе, известном под названием Блумзбери. Поселились мы там по одной причине — отсюда было близко до Британского музея. Под лестницей — так у нас называли половину дома, где размещалась прислуга, — об этом учреждении говорили с таким благоговением, что, когда меня сочли достаточно подросшей, чтобы войти под его священную сень, я ожидала услышать голос с неба, повелевающий мне снять обувь, ибо под ногами моими — святыня.
Моим отцом был профессор Крэнли. Он ведал Египетским отделом музея, так как был специалистом по Древнему Египту и, в частности, по иероглифам. Впрочем, моя мать также пользовалась высокой репутацией, которую не затмевала даже известность отца. Она участвовала в его работе, сопровождала в его частых лекционных турне и была автором объёмистого тома «Значение камня Розетта», который занимал почётное место рядом с трудами моего отца в комнате, прилегавшей к его кабинету и называвшейся библиотекой.
Родители нарекли меня Розеттой, что было весьма почётно. Это имя связывало меня с их работой и наводило на мысли, что одно время они относились ко мне с известным уважением. Когда мисс Фелисити Уиллз привела меня в музей, первое, что я захотела увидеть, был этот древний камень. Я разглядывала его с изумлением и восхищённо слушала рассказ о том, что странные иероглифы, изображённые на камне, дали ключ к расшифровке письмен Древнего Египта. Я не могла оторвать глаз от этой базальтовой плиты, которая так много значила для моих родителей и носила то же имя, что и я. Это обстоятельство придавало ей в моих глазах особую важность.
Когда мне было около пяти лет, моя дальнейшая судьба начала всерьёз заботить моих родителей. Меня надо было учить, и перспектива появления гувернантки наполнила страхом сердца обитателей «Нижней зоны».
Однажды, когда все мы сидели за кухонным столом, миссис Харлоу изрекла:
— Гувернантки — чудные создания, ни рыба ни мясо.
— Нет, — возразила я, — они — люди. Гувернантки — это дамы.
— Как сказать, — не согласилась миссис Харлоу. — Слишком важные, чтобы якшаться с нашим братом, а до тех пор, — она указала пальцем в потолок, имея в виду хозяев дома, — не дотягивают. Тут они держатся так заносчиво — прямо не подходи, ну а там, наверху, тише воды, ниже травы. Да уж, чудные создания эти гувернантки…
— Я слышал, это будет племянница какого-то профессора, — сказал мистер Долланд.
От мистера Долланда ни одна новость не ускользала.
— Шустрый, что твоя обезьяна! — восхищённо отзывалась о нём миссис Харлоу.
У Дот были собственные источники информации: она прислуживала за столом.
— У них был этот самый профессор Уиллз. Они вроде учились вместе в университете, только он занялся потом чем-то другим, точными науками, или как их там. В общем, у него есть племянница, и ей нужна работа. Похоже, уже решено, что в нашем доме объявится племянница профессора.