122 
— Может быть, вам лучше с ней поговорить? Вы ведь подруги.
— Я уже пробовала, но тоже без особого успеха.
— Вероятно, она ничего не знает, или знает, но считает, что не следует распространяться о семье, в которой живёт.
— Возможно, она охотно поговорила бы с кем-то, кто тоже принадлежит к домочадцам. Вы теперь тоже в их числе. А я больше к ним не принадлежу.
Я заметила, что Кейт прислушивается к нашему разговору, и подала знак нянюшке Крокет. Она тут же всё поняла, и мы заговорили о детях и о том, что им скоро будет нужна гувернантка.
Кейт крикнула:
— Вы ведь не вернётесь сюда, Крэнни?
Я поняла, что она слышала наш разговор.
— Нет, если только вы будете оставаться прилежной ученицей.
Кейт скорчила гримасу.
Было совершенно ясно, что нам не удастся поговорить по душам с няней.
Через некоторое время зашла служанка и доложила, что вернулся мистер Лоример.
Я оставила Кейт в детской и спустилась к нему вниз. Он выглядел очень печальным, но был рад меня видеть.
— Я беспокоюсь о Лукасе, — сказала я. — Что вам известно об этой операции?
— Очень мало. Недавно он был в Лондоне и прошёл обследование у этого доктора. После чего решился на операцию.
— Как вы думаете, что они в состоянии сделать?
— Всё как-то туманно. Они говорят, что добились значительных успехов в этой области. Постараются исправить то, что не удалось сделать вовремя.
— Я постоянно ругаю себя за то, что мы не знали, как и что нужно делать. Если бы мы тогда могли оказать ему необходимую помощь, всё это можно было предотвратить.
— Не надо винить себя, Розетта, или того человека, что был с вами. Вы сделали всё, что могли. Спасли ему жизнь. Вы не могли бы сделать для него большего. Поверьте мне, он очень благодарен вам. Я знаю, что он говорит о таких вещах с напускной лёгкостью, но на самом деле испытывает более глубокие чувства, чем можно подумать.
— Да, я понимаю.
— Лукас сам знает, что для него лучше. Понимаете, это его шанс. Он готов рискнуть. Возможно, если операция пройдёт неудачно, будет ещё хуже, чем прежде, но в случае успешного исхода — намного лучше.
— Это довольно большой риск.
— Я тоже так думаю.
— Как только будет известно о результатах операции, вам, вероятно, дадут знать?
— Да, я в этом уверен.
— Карлтон, как только вы что-нибудь узнаете, известите, пожалуйста, меня.
— Конечно же, извещу. — Мы немного помолчали. Потом Карлтон сказал: — Для него это была большая трагедия. Он всю жизнь ненавидел, когда с его здоровьем было что-то не так. Что ж говорить о подобном увечье. Это сильно задело его.
— Я знаю.
— Мне бы хотелось… чтобы он мог жениться. Думаю, для него это имело бы огромное значение.
— С условием, что это будет, конечно, счастливый брак.
— Счастливый брак — это состояние полного совершенства.
— Именно… совершенства. Иначе это уже компромисс.
Я поняла, что Карлтон вспоминает о своей собственной семейной жизни.
— А потом, — печально сказал он, — всё это может закончиться… неожиданно, и начинаешь думать, не лучше ли было бы и вовсе этого не познать.
— Карлтон, я всё прекрасно понимаю, но думаю, вам следует радоваться тому, что у вас было.
— Да. Вы правы. Вот он я, веселюсь, окунувшись в страдание… Что вы думаете о близнецах?
— Они в полном порядке. Нянюшка Крокет творит чудеса. Они подросли.
— Придётся подумать о гувернантке для них. — Он задумчиво посмотрел на меня.
— Вообще-то я не гувернантка, вы же знаете.
— Я слышал, что вы очень хорошо управляетесь с этой девочкой.
— Как распространяется моя слава, — добродушно сказала я.
— Вы должны перекусить с нами перед обратной дорогой.
— Спасибо. Думаю, нам действительно следует подкрепиться. До Пэрриваля довольно далеко. Я позову Кейт.
— Да. Через несколько минут накроют стол.
Кейт с восторгом приняла идею пообедать в столовой особняка Тренкорн. Карлтон был к ней очень внимателен и обращался как со взрослой, что доставляло ей огромное удовольствие. Она по достоинству оценила яства и оживленно рассказала о Пэрривале. У Карлтона даже немного поднялось настроение. Так что наш визит можно было назвать вполне удачным.
Он пошёл проводить нас до конюшни.
— Спасибо, что навестили нас, — сказал он, обращаясь к нам обеим. — Надеюсь, вы приедете ещё.
122 
