57 
Кто мог понять их лучше меня? Разве не происходило со мной то же самое?
Бедная Николь! Безжалостно разлученные, они тем не менее обречены жить рядом и часто видят друг друга.
Только она теперь наложница в гареме владыки, которому родила сына, а он евнух, лишённый своей мужественности из-за того, что приглянулись этому безжалостному человеку его огромный рост и сила. Как смеет он так жестоко обращаться с другими людьми! Но паша и ему подобные с их властью и деньгами распоряжаются нашими жизнями по своему усмотрению.
Николь поправлялась. У неё было отменное здоровье, а Рани была искусной знахаркой. Она прекрасно знала, как лечить раны. Интересно, часто ли ей приходится заниматься подобной практикой в этом мирке, где безделие порождает насилие?
Теперь я каждый день приводила Самира к Николь. Он повеселел и перестал бояться. Его мать немного приболела, но она здесь, и он может её видеть. В остальное время я была ей неплохой заменой.
Однажды она сказала:
— У меня только что был главный евнух. Он говорит, что им очень хочется уладить всё это до возвращения паши. Тогда ему не нужно будет ничего рассказывать.
— А Фатима?
— Рани скажет, что её пришлось отослать домой. Она уже жаловалась на её поведение. Можно будет даже сказать, что она угрожала мне ножом. Если на моем теле останутся шрамы, то им должно быть какое-то объяснение. Всё не так просто. Но ещё есть время, чтобы всё окончательно решить. Фатиму в любом случае уберут из гарема.
— Что же будет с Фейсалом?
— Останется здесь. Он сын паши. Его нельзя отправить вместе с ней.
— О… бедный ребёнок.
— Здесь ему будет лучше, чем со своей глупой матерью.
— Кто же будет заботиться о нём?
— Другие женщины. Никто ведь не ссорился с Фейсалом. Он не виноват в том, что у него такая мать. А пока что Фатима будет сидеть под замком. Так ей и надо. Дикое животное.
— Но ведь это такое ужасное наказание для ребёнка.
— Фатима заслуживает смерти. Она хотела убить Самира. Каждый раз, когда я об этом думаю, то вспоминаю, скольким обязана тебе. Мне это очень важно. Я говорила с Дженом, главным евнухом. Он понимает… и, может быть, сможет помочь. Да, думаю, он поможет.
Моё сердце так сильно забилось, что я едва могла говорить.
— Как… — пробормотала я.
— Паша задерживается. Его не будет ещё две недели. Все нужно сделать в оставшиеся дни.
— Да?
— Я говорила тебе, что Фатиму увезут из гарема. За ней приедет экипаж. Ворота откроет главный евнух. Экипаж будет ждать снаружи. Он должен отвезти её к семье. Она больше не нужна в гареме.
— И часто такое случается?
Николь покачала головой.
— Это страшный позор — быть изгнанной из гарема. Если бы она меня убила, её бы ждала смерть. Может, она сама решит убить себя, — добавила она с удовольствием.
— О нет! — воскликнула я.
Николь засмеялась.
— Фатима ни в коем случае не должна этого делать, поскольку это испортит наш план. Слушай…
Она помолчала несколько секунд. Я не могла скрыть своего нетерпения. Во мне снова проснулась надежда.
— Все женщины, которые выходят из гарема, носят плотную чадру. С открытыми лицами ходят только те, кто принадлежит к самым низшим слоям общества. Стало быть, все женщины становятся похожими друг на друга. О, я буду скучать по тебе, мы ведь стали настоящими друзьями, правда? Но ты хочешь выбраться отсюда. Ты никогда не станешь настоящей наложницей. У тебя сильная воля. Ты не сможешь забыть о своей гордости… достоинстве… нет, нет и нет. Ты не сделаешь это за все сокровища мира.
— Николь, скажи, что ты задумала? Ты всегда была добра ко мне. Никогда не забуду, как ты спасла меня от кошмарного унижения.
— И заставила тебя некоторое время поболеть.
— Это неважно. Главное, мне это помогло. Дало временную отсрочку.
— Пустяки. А разве ты не спасла моего Самира?
— Мы помогаем друг другу. Теперь прошу, пожалуйста, скажи, что у тебя на уме.
— Главный евнух поможет, если все пойдёт так, как задумано.
— Как? Чем он может помочь?
— Он придёт сюда за Фатимой. На ней будет плотный широкий плащ и чадра, а если бы под этими бесформенными одеждами оказалась не Фатима, а Розетта… Ну как?
— Это… возможно?
— Может быть. Он выведет тебя за ворота. Никому и в голову не придёт, что это не Фатима, а ты. Все слышали, что её отправляют домой.
— А где в это время будет Фатима?
57 
