Особенно,... 
81 
– И единственным человеком в семье, которому предстоящая свадьба не казалась идеалом, как раз и оказалась будущая невеста.
Генриетта внимательно посмотрела на меня и кивнула.
– Вначале мне тоже все нравилось. Видите ли, Том обходился со мной восхитительно. Он был щедр, и мне казалось настоящим блаженством не слышать, наконец, этого нудного ворчания по поводу сырости и жучков-древоточцев!.. Неделю или чуть больше я была воистину счастлива. Семья была спасена, и это я спасла всех.
– А потом вы поняли, что нельзя вступать в брак только для того, чтобы удовлетворить запросы семьи.
– Именно так. И с тех пор я начала думать, что можно сделать в этом случае.
– Но почему вы считаете, что я могу помочь вам принять решение? Я ведь для вас – человек посторонний. Мы встречаемся всего в третий раз. Я ничего не знаю об этом деле, кроме того, что вы сами мне рассказали.
– Я была с вами вполне откровенной. Будете ли вы столь же откровенны со мной? Клянусь вам – чтобы вы мне не рассказали, я никому ни слова не скажу.
Генриетта производила впечатление натуры очень впечатлительной, порывистой. Ее настроение менялось ежесекундно. Только что она говорила трагическим тоном и казалась этаким жертвенным агнцем на алтаре фамильной гордости, а сейчас ее глаза светились от предчувствия чего-то таинственного, что, по ее мнению, я ей сообщу. Словом, эта девушка от природы была заговорщиком.
Я находила ее очаровательной. Мне было легко понять, почему чопорный лорд Карлтон, который, без сомнения, отдавал себе отчет в том, что именно его богатство привлекло Марлингтонов, тем не менее, подпал под действие чар Генриетты.
Тем не менее, я довольно сухо сказала:
– Мне бы не хотелось обсуждать мои дела.
– Я буду молчать, клянусь вам!
– Ну, хорошо. Я действительно вышла замуж за Обри Сент-Клера. Наш брак оказался неудачным. У меня был ребенок, мальчик. Я оставалась с мужем из-за сына. Когда он умер, я покинула мужа.
– Вы ушли от мужа? Это очень смелый поступок.
– Да нет, никакой смелости тут не было. Я больше не могла там оставаться, поэтому и уехала. После смерти отца я оказалась достаточно обеспеченной и могла позволить себе жить пусть не роскошно, но вполне прилично. Вот так я и живу.
– У меня тоже есть некоторый доход. Моя семья считает, что сумма совершенно мизерная, но должна сказать, что она вовсе не так уж мала, если, конечно, не стараться содержать огромный дом с массой слуг и не ремонтировать крышу, изъеденную жуком-точильщиком. А чтобы вы делали на моем месте?
Я пожала плечами.
– Что я могу сказать? Мне ведь не известны все детали. Наверняка есть еще что-то такое, о чем вы умолчали.
– Мне кажется, определенную роль сыграл вчерашний вечер…
– В самом деле?
– Ну да. То, что я встретила вас… И этот разговор о Флоренс Найтингейл. Я ведь знакома с Найтингейлами, не с самой Флоренс, а с ее матерью и отцом. По правде говоря, я мало с ними общалась. Вот если бы там была Флоренс, все было бы по-другому. Я уверена, что она – очень интересный человек. В общем, каким-то образом вчерашний разговор так на меня подействовал, что я решила, что смогу выбраться из западни, если буду такой же смелой, как вы и мисс Найтингейл.
– Вы хотите сказать, что желали бы разорвать помолвку?
Она кивнула.
– Если вы действительно так настроены, вам следует так и поступить.
– Понимаете, вначале я думала, что моя семья будет рада этому браку, и Том будет счастлив. Еще мне представлялось очень заманчивым не считать, сколько стоит та или иная вещь, избавить, наконец, своих родных от унизительной необходимости жить в бедности… Но потом я начала думать о том, что мне предстоит вынести. Видите ли, мой жених – очень хороший человек, но иногда он так странно смотрит на меня… Сказать вам правду, мисс Плейделл, меня это немного пугает. Да нет, не немного, а очень, очень сильно пугает! И тогда я начинаю думать…
Ее слова вызвали непрошенные воспоминания – вот я просыпаюсь в спальне нашего палаццо в Венеции, рядом с постелью стоит Обри. Кто может сказать, какие тайные страсти и почему вдруг овладевают человеком? Я внимательно посмотрела на сидевшую рядом со мной девушку – юная, свежая, такая живая и привлекательная. То, что случилось со мной в Венеции, может оставить глубокий след в душе любого человека на всю жизнь… возможно, навсегда. Это повлияет на жизненные взгляды и изуродует здоровые и естественные чувства, свойственные такому юному созданию, каким была сейчас Генриетта.
81 
