80 
— Вот и хорошо, сестренка моя хорошая,— сказал тот.— Перестань капризничать — ведь если об этом дойдет слух до Людовика, ему это не понравится,— и я выполню любое твое желание.
Мария обхватила ладонями лицо брата.
— Поклянись,— сказала она.
— Клянусь,— ответил тот.
Она продолжала, очень медленно и отчетливо произнося слова:
— Я выйду за старика Людовика; но когда он умрет, Ваше Величество обещает мне, что я выйду замуж за кого только пожелаю.
Генрих рассмеялся.
— Обещаю тебе.
Тут Мария обвила руками его шею и с жаром поцеловала в губы.
Генрих был в восторге — она всегда могла его очаровать, и он очень гордился своей хорошенькой сестрой — вся в Тюдоров, как он любил повторять.
При дворе сейчас же заметили, что принцесса Мария примирилась с мыслью о французском браке. Больше не было никаких проявлений дурного настроения, никаких потоков яростных слез.
Она дала вовлечь себя в приготовления, вела себя спокойно и расчетливо, хотя и немного отчужденно, как если бы заглядывала далеко вперед, в будущее.
* * *
Проходило лето. Генрих, как и прежде, был сильно увлечен Бесси, восхищался ею, а их близость не вызывала пресыщения.
Он ненавидит всех испанцев, твердил он себе, и не мог выбросить из головы, что одной из них была и Катарина. Казалось, она потеряла свою привлекательность, и если бы она не была беременной, он стал бы ее ненавидеть после этого еще одного проявления вероломства ее отца.
Большим утешением было видеть, что Мария стала спокойнее и даже проявляла интерес к приготовлениям к свадьбе.
В один из дней в начале осени, когда ему передали, что Карос хочет с ним увидеться, он согласился дать ему аудиенцию, хотя испытывал неприязнь к испанскому послу и избегал с ним встреч с тех пор, как обнаружил, что его во второй раз предал Фердинанд.
Карос был допущен к нему и Генрих встретил его сухо, без теплоты.
— Ваше Величество очень любезны, что принимаете меня. Я добивался этой встречи много дней.
— Я был занят государственными делами, не имеющими отношения к вашему господину,— холодно ответил король.
— Меня очень печалит, что мы не пользуемся расположением Вашего Величества.
— Меня еще более печалит, что я когда-то доверял вашему господину.
Карос огорченно склонил голову.
— Мой господин желает отозвать духовника королевы Фрея Диего Фернандеса.
Генрих чуть было не сказал, что это решает королева, но потом передумал. Последнее время его мучила совесть. Много времени он проводил в обществе Бесси, и после проведенной с ней пылкой ночи чувствовал себя спокойно. В один из таких дней он сказал себе, что Катарина больше была на стороне отца, а не своего супруга, и это было еще одной причиной, почему она поплатилась правом на его верность.
Теперь он спросил себя, почему должен советоваться с Катариной об отзыве ее духовника. Ему не нравился этот человек. В это время ему не нравились любые испанцы.
Вчера ночью Бесси была особенно очаровательной, и следовательно сегодня днем тяжесть его вины была тяжелее.
Он капризно выпятил нижнюю губу.
— Тогда пусть этого человека отсылают обратно в Испанию,— угрюмо произнес он.
Карос отвесил низкий поклон, он был радостно возбужден. Королева не сможет отменить приказ короля, а у него есть слово короля, что Фернандеса следует отослать обратно в Испанию.
* * *
Катарина обезумела от горя. Она послала за своим духовником, а ей сказали, что его больше нет при дворе. В отчаянии она призвала к себе Кароса.
— Что это значит? — потребовала она.— Где Фрей Диего?
— На пути в Испанию,— ответил Карос, не в силах сдержать самодовольной ухмылки.
— Это невозможно. Мне не сообщали о его отъезде.
— Приказ гласил, что он должен уехать немедленно.
— Чей приказ?
— Короля Испании.
— Приказы короля Испании не имеют силы при дворе короля Англии.
— Осмелюсь заметить, Ваше Величество, имеют, если это и приказ короля Англии.
— Что вы имеете в виду?
— Король, ваш супруг, приказал, чтобы Фрея Диего как можно скорее отослали в Испанию. Он не желает, чтобы он продолжал быть вашим духовником.
Катарина направилась в покои короля, стараясь двигаться быстрее, насколько это позволяло ее отяжелевшее и громоздкое тело.
Генрих, смешивая мазь рядом с Комптоном, повернулся к ней с пестиком в руке.
80 
