Особенно,... 
122 
- Надо предупредить Бьёрка, что Валландер не в себе, - сказал Мартинссон.
Сведберг кивнул, зная, что этого не избежать.
Они отошли к другому трупу.
- Человек без пальца, - сказал Мартинссон. - А теперь и без жизни. - Он нагнулся и кивнул на входное отверстие на лбу.
Оба подумали об одном и том же. О Луизе Окерблум.
Вскоре подъехали полицейские машины, а немного погодя две «скорые». Медики приступили к осмотру трупов, а Сведберг и Мартинссон вместе с Бьёрком устроились в одной из патрульных машин и рассказали об увиденном. Бьёрк воспринял рассказ с недоверием.
- Очень странно, - сказал он наконец. - Курт, конечно, иногда бывает упрям, но мне трудно представить себе, что он потерял рассудок.
- Видели бы вы его, - сказал Сведберг. - Совершенно на себя не похож. Да еще и оружие на нас направил. В обеих руках - ружье и пистолет.
Бьёрк покачал головой:
- А после он тоже исчез на берегу?
- Он преследовал Коноваленко, - сказал Мартинссон.
- На берегу?
- Там мы потеряли его из виду.
Бьёрк попытался осмыслить услышанное.
- Надо послать проводников с собаками, - сказал он, помолчав. - Перекрыть дороги и, как только рассветет и туман рассеется, вызвать вертолеты.
Они вылезли из машины. В тот же миг в тумане грянул одиночный выстрел. Где-то на берегу, в восточном направлении. Все замерли. Полицейские, медики и собаки ждали, что будет дальше.
В конце концов только заблеяла овца. От этого унылого звука у Мартинссона мороз по коже прошел.
- Мы должны помочь Курту, - решительно объявил он. - Он там один в тумане. А противник у него такой, что без колебаний застрелит кого угодно. Мы должны помочь Курту. Прямо сейчас, Отто.
Сведберг никогда раньше не слыхал, чтобы Мартинссон обращался к Бьёрку по имени. Бьёрк тоже опешил, будто не сразу и понял, кого Мартинссон имеет в виду.
- Проводники с собаками, в бронежилетах, - сказал он.
Немного погодя пустили собак. Те быстро взяли след и начали рваться с поводка. Мартинссон и Сведберг не отставали от проводников.
Метрах в двухстах от места убийства собаки обнаружили на песке кровавое пятно. Покружили рядом, но больше ничего не нашли. Как вдруг одна из собак потянула проводника в северном направлении. Они находились на окраине полигона и шли вдоль забора. След, который учуяла собака, вел через шоссе, а затем в сторону Сандхаммарена.
Через два километра след оборвался. Исчез в никуда.
Собаки заскулили, обнюхивая след, по которому пришли.
- Что происходит? - спросил Мартинссон одного из проводников.
Тот покачал головой:
- След остыл.
Мартинссон не понял:
- Валландер не мог раствориться в воздухе!
- Как раз похоже на то, - вздохнул проводник.
Поиски продолжались, близилось утро. Шоссейные дороги были перекрыты. Практически весь полицейский корпус южной Швеции участвовал в облаве на Коноваленко и Валландера. А когда туман рассеялся, к операции подключились вертолеты.
Но все напрасно. Валландер и Коноваленко бесследно исчезли.
В девять утра Сведберг, Мартинссон и Бьёрк сидели в комнате совещаний. Все трое устали и промокли в тумане. Кроме того, Мартинссон явно простудился.
- Что я скажу начальнику полиции? - вопрошал Бьёрк.
- Иногда лучше сказать все, как оно есть, - тихо сказал Мартинссон.
Бьёрк покачал головой:
- Представьте себе газетные шапки. «Обезумевший комиссар шведской полиции! Секретное оружие шведской полиции в погоне за убийцей полицейского!»
- Шапка должна быть короткой, - отрезал Сведберг.
Бьёрк встал:
- Езжайте домой и поешьте. Переоденьтесь. Потом продолжим.
Мартинссон поднял руку, как школьник:
- Я хочу съездить к его отцу в Лёдеруп. Его дочь тоже там. Может, она расскажет что-нибудь такое, что нам пригодится.
- Ладно, давай. Но поторопись, - сказал Бьёрк.
После этого он вернулся в кабинет и позвонил начальнику всей шведской полиции.
Когда разговор закончился, Бьёрк был красный от злости.
Как и предполагал, он услышал недовольные комментарии.
Мартинссон сидел на лёдерупской кухне, разговаривал с дочерью Валландера, а она меж тем варила кофе. Первым делом он заглянул в студию, поздоровался с отцом комиссара, однако ничего не сказал ему о ночных событиях. Сначала решил поговорить с дочерью.
Он видел, что Линда испугалась. Даже слезы на глаза навернулись.
122 
