Последние отзывы

  32  

— Нет. Это не так. — Он дотронулся до ее руки. — Меня смущает твое стремление стать поскорее взрослой. Из-за этого ты столкнешься со множеством проблем и неприятностей, ведь на самом деле ты еще маленькая.

— Меня это не волнует.

Он мягко улыбнулся:

— Правда?

— Я люблю его, и он любит меня.

— Именно с этого и начинаются проблемы и неприятности. Согласна?

— Вы смеетесь надо мной? — обиделась она.

— Я говорю правду. — Он перевел взгляд с нее на алтарь. Его руки лежали на коленях, и Мэгги обратила внимание, как напряжены его пальцы. — Как тебя зовут?

— Мэгги Спенс.

— До сегодняшнего дня я не видел тебя в церкви, верно?

— Нет. Мы… Мама почти не ходит в церковь.

— Понятно. — Он по-прежнему сжимал колени. — Ну, ты столкнулась с одним из самых больших искушений в очень юном возрасте, Мэгги Спенс. Как тебе справиться с грехами плоти? Еще до рождества Господа нашего древние греки рекомендовали умеренность во всем. Понимаешь, они знали, какие последствия ждут человека, который излишне чем-то увлекается.

Она нахмурилась, смущенная. Он заметил это и продолжал:

— Плотское удовольствие — тоже аппетит, Мэгги. Что-то вроде голода. Все начинается с умеренного любопытства, а не с урчания в животе. Но быстро перерастает в настоятельную потребность. К несчастью, плотская любовь не походит на переедание или отравление алкоголем, ведь они вызывают почти немедленно физический дискомфорт, который потом может действовать как напоминание о пагубных последствиях неумеренности. Вместо этого появляется чувство освобождения и комфорта, которые многим хочется переживать вновь и вновь.

— Как наркотик? — спросила она.

— Очень похоже на наркотик И почти как у многих наркотиков, вредные свойства не бывают заметны сразу. Даже если мы о них знаем — своим разумом, — все равно предвкушение удовольствия часто оказывается более соблазнительным для нас, чтобы мы могли удержаться там, где нужно бы. Именно тогда мы должны обращаться к Господу. Просить Его, чтобы он дал силы устоять. Ты знаешь, что Он тоже сталкивался со своими собственными искушениями. Он понимает, что такое быть человеком.

— Мама не говорила мне о Боге, — сказала Мэгги. — Она говорила про СПИД и герпес и кондиломы и беременность. Хочет запугать меня, в надежде, что я больше не стану этого делать.

— Ты сурова к ней, моя милая. Ее опасения вполне реальны. В наши дни с сексом связаны всякие неприятные факты. Твоя мама мудрая женщина-и добрая, раз предостерегает тебя от этого.

— Ах, верно. Но как же быть с ней? А когда она сама с мистером Шефердом… — Мэгги осеклась. Какими бы ни были ее чувства, она не может предать маму. Это тоже грешно.

Викарий склонил голову набок, но никак не показал, что понял слова Мэгги.

— Беременность и болезнь потенциальные результаты, с которыми мы сталкиваемся, когда предаемся плотским удовольствиям, — сказал он. — Но, к несчастью, когда мы приходим на свидание, ведущее к плотскому греху, мы редко думаем о чем-то, кроме экзигенции этого момента.

— Что?

— Потребности это совершить. Немедленно. — Он снял вышитый коврик с крючка, прибитого к спинке передней скамьи, и положил на неровный каменный пол. — Мы думаем: этого не может быть, я не буду и это невозможно. Из нашего стремления к физическому удовлетворению следует отрицание возможности. Я не забеременею, он не может заразить меня дурной болезнью, потому что я верю, что он здоров. Но из таких маленьких актов отрицания в конце концов вырастают наши самые глубокие беды.

Он опустился на колени и жестом велел ей присоединиться к нему.

— Господи, — спокойно произнес он, глядя на алтарь, — помоги нам увидеть Твою волю во всех вещах. Когда мы проходим через суровые испытания и искушения, помоги нам понять, что Ты испытываешь нас по Твоей любви. Если мы спотыкаемся и грешим, прости наши проступки. И дай нам силу избежать в будущем всякой возможности греха.

— Аминь, — прошептала Мэгги. Сквозь густую гриву волос она почувствовала, как рука викария легко легла на ее шею, и этот жест принес ее душе покой впервые за несколько дней.

— Чувствуешь ли ты решимость впредь не грешить, Мэгги Спенс?

— Я хочу ее чувствовать.

— Тогда я отпускаю твои грехи во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Он вышел вместе с ней в ночь. В домике викария через улицу горели огни, и Мэгги видела на кухне Полли Яркин, накрывавшую стол.

  32