Особенно,... 
162 
Надобно сказать, наверное, что сидело их там помимо возницы двое один - лет солидных, лицом толст и красен, по всему мелкий торговец, что промышляют в этих краях рыбою, солью, шкурами, шерстью и поделочным камнем, а второй - совсем еще юноша, в одежде простой, но выправкою и статью весьма изрядный. Он-то и прервал повествование священника, ничуть того, впрочем, не смутив:
– Ежели вы, юный хире, послушаете мою историю далее, - продолжил священник, нисколько не обидевшись, - то обнаружите, что она совсем иная. Так вот, дьявол прыгнул прямо на спину фрате Героху и начал понукать его, словно тот и в самом деле конь, но не тут-то было! Достойный фрате Герох на память прочел заклинание от нечистого, что записано в «Снисхождениях» святого Гилиама, и надо бы видеть, как дьявола скрутило! Он сей же час пал на пол и принялся кататься по нему, начал визжать, царапать себе когтями грудь, живот и промежность, мочиться и испражняться (причем из заднепроходного отверстия его вкупе со зловонным калом сыпались раскаленные уголья), громко портить воздух - да так, что фрате Герох выскочил наружу, зажавши нос, и лишь в оконце наблюдал, как нечистого хватают корчи. Так продолжалось довольно долго, после чего дьявол возопил особенно громко и рассеялся облаком мельчайшего праха Что же до фрате Героха, то он тотчас отписал епископу, а оскверненные козлы и хомут сжег тут же во дворе с молитвами.
– А отчего он умер? - спросил толстяк без особенного интереса.
– Кто, дьявол?
– Да нет, благочестивый фрате Герох.
– Ах, с ним стряслось несчастье. Фрате Герох прошлой весной переходил брод - знаете, что неподалеку от Бюксвее, - запутался ненароком в сутане и утоп. Его выудили намного ниже по реке спустя несколько дней, так что тело уже успели безобразно объесть рыбы и раки.
После известия столь печального никто ничего сказать не нашелся, потому ехали дальше в молчании. Когда повозка миновала особенно крутой подъем, юноша спросил, вглядываясь в горизонт:
– Не кажется ли вам, фрате Стее, что солнце садится как-то необычайно быстро?
– Сие всего лишь наваждение, созданное морской водою и воздухом, насыщенным водяными парами, - важно ответствовал священник, проявив неожиданное знание естественных наук. Впрочем, именно такие священнослужители - из обитавших в глуши, зачастую преуспевали, помимо служения господу, еще и в науках; примеров сему достаточно, хотя есть среди них и те, что без особенного ума читают все подряд, а ведь, как известно:
- Когда сидят бездумно день-деньской
- За книгой, то походят на обжору,
- Который все съедает без разбору,
- А пользы для желудка никакой.
– Нет, в самом деле, - согласился с юношей толстяк. - Мы рассчитывали добраться до Люддерзи засветло, а где ж оно еще, Люддерзи?
Никто не ответил; повозка так и ехала дальше, поскрипывая и слегка покачиваясь, покамест толстяк не разрушил молчание, в величайшем испуге возопив:
– Пресвятая девственница из Сколдарна, что это?!
– Что случилось? - встревожился священник, понукая осликов, кои, надобно сказать, ничуть не ускорили от сих понуканий шага.
– Я видел вон там, на скале, каменного карлика, - пробормотал толстяк в растерянности. - Он стоял и смотрел на меня, а после спрыгнул и пропал, словно и не бывало его.
– Что еще за карлики? - удивился юноша и поворотился к священнику, ожидая объяснений.
– Говорят, они водятся в окрестных скалах, - с готовностью поведал фрате Стее, - и ростом примерно с кошку. Что делают и чем живут, никто не ведает, но слыхал я, что у них свой король и двор, а может статься, и мир их вовсе иной, так что до людей им никакого дела нету.
– Как же! - воскликнул толстяк, пугливо озираясь. - Нету?! Заночуй человек в горах, особливо поблизости пещеры или иной какой дыры или расщелины, непременно его туда и утащат!
– Для чего же? - спросил юноша с любопытством.
– А кто их ведает! Может, себе в пропитание, а может, как сказывают, им нужны работники, чтобы делали, что самим карликам непосильно… А увидеть их днем - к большой беде.
– Однако ж теперь их вижу и я, - сказал в чрезвычайном изумлении старичок священник. Все трое обратили взоры к острому гребню скального обломка, покоившегося на обочине, со стороны моря; на самом верху его стояли подбоченясь два небольших - и верно, с кошку величиною - человечка в серых, будто сплошь запыленных одеждах.
162 
