– Но…
Мак сказал ему:
– Стой спокойно.
Род повиновался, а Мак поднял руку. Род почувствовал, как что-то холодное, как облачко, покрыло его лицо.
– Так и стой. – Мак вернулся к своим шкалам.
– Эй! Что вы делаете?
– Всего лишь немного красной краски, – объяснил Эванс. – Картина нуждается в красках. Ее легко смыть.
Род раскрыл рот в крайнем негодовании: он неосознанно поднял копье.
– Включай, Мак! – приказал Эванс.
– Уже включено, – хладнокровно ответил Мак.
Род вынужден был немного подождать, пока гнев даст ему возможность говорить.
– Уберите этот шнур, – сказал он. – Затем убирайтесь сами!
– Прекрасно! – сказал Эванс. – Ты действуешь вполне в стиле картины. Мы можем использовать тебя в роли.
– Убирайтесь! Или я проткну ваш ящик и всякого, кто станет на моем пути! – и он направил копье на многочисленные линзы прибора.
Мак выступил вперед, защищая прибор своим телом. Эванс окликнул его:
– Лучше взгляни сюда.
В руке Эванса оказался небольшой, но мощный и практичный пистолет.
– Мы побывали в разных переделках, братец, поэтому готовы ко всему. Если ты разобьешь приемник или ранишь кого-нибудь из нас, я приготовлю из тебя завтрак для местного населения. Спорить с информационной службой – не дело, братец. Публика имеет право на информацию, знаешь ли. – Он повысил голос:– Элли, мы уходим.
– Еще нет, – сонно ответила она. – Я погрузилась…
– Пора! Опоздаешь на передачу.
– Ладно! – ответила она совсем другим голосом. Род позволил им уйти. Когда они миновали стену, он вернулся в свою хижину, сел на пол и уткнулся головой в колени.
Позже он поднялся на стену и посмотрел вокруг. Охрана, присланная Эвансом, не скрываясь, находилась под ним. Охранник поглядел на него, но ничего не сказал. ВЫХОД превратился в стационарное помещение. Никого не было видно, но мощный гул энергии, поддерживающей ВЫХОД, достигал стены. Род решил, что ВЫХОД готовят к переправе большого количества эмигрантов. Он пошел обратно и приготовил одинокий ужин, беднее которого у него не было около года. Затем отправился в кровать и слушал «Гран Опера» джунглей, пока не уснул.
– Есть кто-нибудь дома?
Род, неожиданно разбуженный, понял, что уже утро – и все, что было вчера, было на самом деле, а не в ночных кошмарах.
– Кто там?
– Друзья. – Б. П. Мэтсон просунул голову в дверь. – Убери нож. Я безвреден.
Род вскочил:
– Дьякон! Я хотел сказать, доктор.
– Дьякон, – поправил Мэтсон.– Я привел посетителя. – Он отстранился, и Род увидел свою сестру.
Немного позже Мэтсон кротко сказал:
– Если вы уже можете отцепиться друг от друга и вытереть носы, мы обсудим положение.
Род отступил и оглядел сестру.
– Ты прекрасно выглядишь, Элен. – Она была в штатском: яркий веселый плащ и брюки. – Похудела.
– Немного. Просто все хорошо устроилось. Но ты выглядишь намного лучше. Мой маленький братец стал мужчиной.
– Но как вы… – Род остановился, заподозрив что-то. – Вы пришли, чтобы уговорить меня вернуться? Если так, то поберегите дыхание.
Мэтсон тут же ответил:
– Нет, нет, нет! Это далеко от наших намерений. Услышав о том, что вас обнаружили, мы решили повидать тебя – я воспользовался своими знакомствами и получил такую возможность. – Он добавил: – Номинально я являюсь полевым агентом службы эмиграции.
– О! Я, конечно, рад вас видеть… если это правда.
– Конечно, конечно! – Мэтсон вытащил трубку, набил ее табаком и зажег. – Я одобряю твой выбор, Род. Я впервые на Тангароа.
– На чем?
– О! Тангароа. Кажется, это имя полинезийской богини. Разве вы назвали эту планету другим именем?
Род обдумывал услышанное.
– Правду сказать, мы об этом не думали. Ладно… пусть называется так.
Мэтсон кивнул головой.
– Будучи с ней один на один, вы не нуждались в названии. Но вот что хорошо, Род. Вы продемонстрировали заметный прогресс.
– У нас все шло хорошо, а дальше шло бы еще лучше, – горько заметил Род, – если бы из-под нас не выдернули почву. – Он нахмурился. – Хотите посмотреть поселок?
– Конечно.
– Хорошо, пойдем, сестра. Минутку, я не завтракал. А вы как?
– Ну, когда мы прошли через ВЫХОД, было как раз обеденное время. Я бы перекусил… Элен?
– Я тоже.
Род порылся в запасах Марджори. Задняя нога, которой он ужинал, была уже не совсем свежая. Он протянул ее Мэтсону.
– Не очень свежая.
Мэтсон понюхал:
– Немного с душком. Я могу есть такое.