87 
Из новостей я узнала, что режим чрезвычайного положения в Британской Канаде ослаблен до «ограниченного». Граница с Империей оставалась закрытой. Граница с Квебеком была под усиленной охраной, но любого рода законный бизнес был разрешен. Две нации продолжали спорить о том, какого размера репарации должен заплатить Квебек за то, что теперь расценивалось как военное нападение, совершенное по ошибке или по глупости. Приказ об интернировании по-прежнему действовал, но более девяноста процентов интернированных квебекцев были выпущены под честное слово… и примерно двадцать процентов интернированных жителей Империи. Так что я не зря пряталась, потому что я, бесспорно, была подозрительной личностью.
Но, судя по всему, Жорж мог в любое время вернуться домой. Или были какие-то не понятые мной аспекты?
Совет Спасения пообещал провести третий раунд «образовательных» убийств через десять дней плюс-минус два дня после второго раунда. Стимуляторы выступили днем позже с аналогичным заявлением, в котором снова был заклеймен так называемый «Совет Спасения». Ангелы Божьи в этот раз не делали никаких заявлений, по крайней мере они не проходили через Бритканскую информационную сеть.
И снова у меня появились какие-то неясные догадки: Стимуляторы были фиктивной организацией, они только занимались пропагандой, оперативников у них не было. Ангелы Божьи погибли или бежали. Совет Спасения имел чрезвычайно состоятельных сторонников, готовых платить за то, чтобы приносились в жертву все новые непрофессиональные диверсанты, чаще всего безрезультатно — но это было только предположение, о котором надо было бы поскорее забыть, если бы третий раунд убийств оказался эффективным и профессиональным — я этого не ожидала, но список моих ошибок занимает довольно много места.
Я до сих пор не могла решить, кто же возглавлял это царство террора. Это не могла быть (я в этом не сомневалась) территориальная нация; это могли быть мультинационал или консорциум, хотя я не видела в этом смысла. Это могли быть даже одно или несколько чрезвычайно богатых частных лиц — если у них были дырки в головах.
Знакомясь с обстановкой, я также набрала «Империя», «река Миссисипи» и «Виксберг» по одиночке, парами и все три сразу. Нет информации. Я добавила названия тех двух судов и испробовала все комбинации. Тот же результат. Очевидно, то, что случилось со мной и с несколькими сотнями других, замалчивалось. Или это сочли неважным?
Перед уходом я написала Дженет записку, в которой перечислила, какую я взяла одежду, сколько взяла бритканских долларов, добавив сюда сумму, которую она дала мне раньше, и подробно расписала, за что я расплачивалась ее «Визой»: одна поездка на капсуле из Виннипега в Ванкувер, один полет на челноке из Ванкувера в Беллингхэм, больше ничего. (Или я заплатила ее карточкой за поездку в Сан-Хосе, или именно тогда Жорж начал повелевать? Мои расходные счета лежали на дне Миссисипи.)
Когда я взяла у Дженет достаточно денег, чтобы выбраться из Британской Канады, мне очень захотелось оставить ее «Визу» рядом с запиской. Но кредитная карточка — хитрая штука: всего лишь маленький кусочек пластика… который может равняться куче золотых слитков. Моей обязанностью было любой ценой лично защищать эту карточку, пока я не смогу из рук в руки передать ее Дженет.
Кредитная карточка — поводок на шее. В мире кредитных карточек человек не может ничего скрыть… а если это удается, то только благодаря огромным усилиям и множеству уловок. Кроме того, можно ли вообще знать, что происходит в компьютерных сетях, когда засовываешь карточку в приемную щель? Я не знаю. С наличными я чувствую себя намного безопаснее. Я ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь достиг успехов в спорах с компьютерами.
Мне кажется, кредитные карточки — это проклятие. Но я не человек, и мне, возможно, не хватает человеческой точки зрения (в этом и во многих других вещах).
Я двинулась в путь ранним утром следующего дня, одевшись в брючный костюм-тройку цвета кобальта (я уверена, Дженет в нем была красавицей, и я тоже чувствовала себя красивой, вопреки свидетельству зеркал), и собираясь нанять коляску в Стонуолле, но обнаружила, что вынуждена выбирать между запряженным лошадьми омнибусом и автобусом «Канадиан рэйлуйэс», которые оба направлялись на станцию подземки, у Периметр и Макфиллипс, откуда мы с Жоржем отправились проводить наш неофициальный медовый месяц. Как ни люблю я лошадей, я выбрала более быстрый способ.
87 
