— Понял вас, сэр.
Мистер Кику отключился и вызвал транспортный отдел:
— Говорит Кику. Я вылетаю в космопорт, как только поднимусь на крышу. Обеспечьте мне «молнию» и полицейский эскорт.
— Есть, сэр!
Мистер Кику остановился только, чтобы сказать своему секретарю, куда он направился, и взлетел на крышу.
В космопорте доктор Фтаемл ждал его у прохода для пассажиров, наблюдая за взлетным полем и пытаясь раскурить сигару. Мистер Кику подошел и поклонился:
— Доброе утро, доктор. Очень любезно с вашей стороны, что вы дождались меня.
Раргиллианин широким жестом отвел сигару в сторону:
— Это честь для меня, сэр. Отправляться в путь, провожаемым особой вашего ранга, столь занятой… — Он закончил пожатием плеч, выражавшим и изумление, и удовольствие.
— Долго я вас не задержу. Но я не хотел лишать себя удовольствия увидеть вас сегодня и не знал, что вы собираетесь нас покинуть.
— Это моя вина, мистер Заместитель Секретаря. Я собирался обернуться туда и обратно и завтра ожидать удовольствия встречи с вами.
— Ясно. Ну что же, возможно, уже завтра я смогу представить вам на рассмотрение приемлемое решение проблемы.
Фтаемл был несколько удивлен:
— Успешное?
— Надеюсь. Данные, которые вы вчера нам предоставили, дали ключ к ее решению.
— Должен ли я понимать, что вы нашли пропавшую хрошиа?
— Возможно. Знаете ли вы сказку о гадком утенке?
— О гадком утенке? — У раргиллианина стал такой вид, словно он спешно перелистывает свое досье. — Да, мне знакома эта идиома.
— Используя данный вами ключ, мистер Гринберг напал на след гадкого утенка. И если он окажется тем лебедем, которого мы ищем, то…
Казалось, раргиллианин с трудом верил в сказанное:
— И это… тот самый «лебедь», мистер Заместитель Министра?
— Увидим. Логика говорит, что он должен быть им, но так ли это, трудно сказать.
— М-м-м… могу ли я сообщить эти сведения моим клиентам?
— Я бы предпочел подождать, пока я не свяжусь с мистером Гринбергом. Он покинул Столицу с целью провести расследование. Могу я проводить вас до шлюпки?
— Конечно, сэр.
— Доктор… есть еще кое-что.
— Да, сэр?
— Прошлой ночью в разговоре с мистером Гринбергом вы обронили несколько странных слов… возможно, это была шутка… или, может быть, он вас неправильно понял. Вы сказали что-то вроде того, что Земля может «испариться».
Несколько мгновений раргиллианин молчал. Но, заговорив, он ушел от темы разговора:
— Скажите, сэр, какое логическое умозаключение подвело вас к мысли, что гадкий утенок окажется лебедем? Мистер Кику тщательно обдумал свой ответ:
— Один земной корабль посетил некую странную планету в то время, которое совпадает с вашими данными. Главенствующей расой там были хрошии; идентификация доказывает это. Одна из форм жизни была доставлена на Землю. Прошло около ста двадцати лет, но она до сих пор жива; мистер Гринберг хочет доставить ее для опознания вашим доверителям.
— Должно быть, все так и есть, — мягко сказал доктор Фтаемл. — Я не верю, но так должно быть. — Он заговорил громче и веселее. — Сэр, вы доставили мне огромное счастье.
— В самом деле?
— Огромное. В то же время вы дали мне возможность говорить совершенно открыто.
— За время нашего сотрудничества вы всегда могли говорить совершенно свободно. Правда, я не знаю, что за инструкции вы получили от ваших клиентов.
— Они не накладывали никаких ограничений на мою речь. Но… Обращали ли вы внимание, как обычаи той или иной расы находят отражение в ее языке?
— Пару раз у меня была возможность отметить данный факт, — осторожно ответил мистер Кику.
— Я был в этом уверен. Когда вы посещаете своего друга в больнице и знаете, что он должен умереть, а вы ничем не можете ему помочь, — неужели вы будете с ним говорить о его беде?
— Нет. Во всяком случае, пока он сам не заговорит об этом.
— Совершенно верно! Общаясь с вами и мистером Гринбергом, я был вынужден приспосабливаться к вашим обычаям.
— Доктор Фтаемл, — медленно сказал мистер Кику, — давайте будем совершенно откровенны. Правильно ли я вас понял? Вы уверены, что этот единственный корабль представляет серьезную опасность для нашей планеты, которая в данном случае обладает достаточными средствами защиты?
— Я буду совершенно откровенен, сэр. Как только хрошии придут к выводу, что в результате действий данной планеты или же отдельных ее обитателей их соплеменник умер или же исчез навсегда, Земле не будет причинен какой-либо вред; Земля будет просто уничтожена.