144 
— Полагаю, что от него дурно пахнет.
— А мне кажется, что он был весьма тщательно продуман. Да, в него вложено много усилий мысли. Полковник, вы кажетесь человеком разумным, и я знаю, что вы таковым и являетесь. Мне известно не только ваше прошлое, я осведомлён практически о каждом произнесённом вами слове, почти о каждой мысли, которая приходила к вам в голову с тех пор, как вы ступили на Землю. Вы родились на Селене. Вы считаете себя патриотом? Патриотом Селены?
— Полагаю, что да. Хотя я склонен считать, что мы сделали именно то, что должно было быть сделано.
— Говоря между нами — да. Уж этот мне старый дурак Хобард. Полковник, это хороший план… но ему не хватает того, кто претворит его в жизнь. Если вы в действительности являетесь патриотом или, скажем, практичным человеком, принимающим близко к сердцу жизненные интересы своей страны, то возможно, что вы являетесь тем самым человеком, который может осуществить этот план. — Он сделал предупреждающий жест. — Не спешите! Я не прошу от вас, чтобы вы продались нам или сделались предателем или ещё какой-нибудь подобной чепухи. Это ваш шанс проявить себя в качестве настоящего патриота — а не одного из тех дутых героев, которые жертвуют жизнью за проигранное дело. Посмотрите на всё это именно таким образом. Неужели вы думаете, что лунные колонии могут выстоять против всех тех сил, которые способна обрушить на них Федерация Наций? Я знаю, что в действительности вы не военный — и я рад этому, — но вы человек с техническим образованием, это мне тоже известно. Прикиньте, только честно, сколько бомб и кораблей понадобится для того, чтобы полностью уничтожить лунные колонии?
— Один корабль и шесть бомб, — ответил я.
— Правильно! Господи мой боже, до чего же приятно разговаривать с умным человеком. Две бомбы должны быть исключительно мощными, возможно, их придётся делать специально. В живых останется очень немного людей — те, что живут в маленьких поселениях, которые окажутся вне зоны удара. Да и они проживут недолго. И всё это способен сделать один-единственный корабль минут за десять.
— Допускаю, что вы правы, сэр, — сказал я, — но, как указывал профессор де ля Паз, битьём от коровы молока не добьёшься. И уж тем более вы не сможете добиться молока, если начнёте в неё палить.
— А из-за чего мы, по вашему мнению, сдерживались и больше месяца ничего не предпринимали? Этот идиот, мой коллега, — не буду называть его имени, — говорил о «дерзких возражениях». Дерзкие возражения меня не волнуют, это не более чем слова, меня интересуют результаты. Нет, мой дорогой полковник, мы не будем стрелять в корову… но если нас вынудят, то мы дадим корове понять, что её могут пристрелить. Водородные бомбы — дорогие игрушки, но мы можем позволить себе потратить несколько штук на предупредительные залпы, нанесём несколько ударов по голым скалам, ущерба не будет, зато корова узнает, что с ней может случиться. Это, однако, означает, что нам придётся применить больше силы, чем нам хотелось бы, — так ведь можно и напугать корову, а тогда молоко скиснет. — Он снова рассмеялся своим лающим смехом. — Было бы лучше, если бы нам удалось уговорить эту старую скотинку отдавать молоко по-хорошему.
Я ждал, что последует.
— Вы хотите знать, как мы собираемся это сделать? — спросил он.
— Хочу, — согласился я.
— Мы будем действовать через вас, не возражайте, позвольте мне объяснить…
Он отвёл меня на высокую гору и предложил мне царства земные. Или в данном случае лунные. Предложил должность Временного Протектора и дал понять, что эта должность перестанет быть временной, если я сумею сделать всё как надо. А надо вот что. Убедить селенитов в том, что они не могут победить. Убедить их, что этот новый порядок создаётся исключительно для их же блага, подчеркнуть преимущества — бесплатные школы, больницы, бесплатное то и бесплатное сё, детали можно обсудить позднее, важно, чтобы контроль над всеми сферами жизни, так же как на Терре, находился в руках правительства. Налоги сначала будут низкими и безболезненными, они будут автоматически вычитаться из получаемых денег или удерживаться из выплат за поставленное зерно. Но на этот раз Администрация не станет посылать мальчишек заниматься работой, для которой нужны мужчины, — она пошлёт сразу два полка десантников.
— Эти чёртовы миротворцы были ошибкой, — сказал он, — но мы не станем повторять эту ошибку. Между нами говоря, причиной того, что на выработку плана действий у нас ушёл целый месяц, послужило то, что нам пришлось убеждать Комиссию Контроля за Соблюдением Мира, что горстка людей не может осуществлять полицейский надзор за тремя миллионами людей, рассредоточенных по шести большим поселениям и более чем пятидесяти мелким. Так что к работе вы приступите, имея в своём распоряжении достаточное количество сил — и не строевые войска, а военную полицию, которая знает, как без лишнего шума привести к повиновению гражданское население. Кроме того, на этот раз мы отправим вспомогательное женское подразделение, стандартные десять процентов от численности, так что жалоб на насилие больше не будет. Ну, сэр? Как вы думаете, вам удастся провернуть это дельце? Зная, что для вашего народа это лучший из возможных вариантов.
144 
