Особенно,... 
48 
— Подождите! — остановил их Рене. — Франсуа, предупредите дам, чтобы не пугались. Скажите, что мы для забавы пробуем пушки.
Франсуа скрылся по лестнице и через минуту вернулся.
— Они сказали, что с вами никогда ничего не боятся, господин Рене.
Двадцатичетырехдюймовое поворотное носовое орудие ловило движения пироги, и когда та оказалась на расстоянии в двести шагов, был дан выстрел.
Надо сказать, команду Рене выполнили точь-в-точь. На месте, где была пирога, остались лишь обломки дерева и люди в агонии, которые мало-помалу исчезали, когда их тащили вниз акулы.
В этот момент матрос на рее вновь закричал:
— Вижу про!
— Где? — откликнулся Кернош.
— С наветренной стороны.
И действительно, скользящей змеей к ним приближалась громадная пирога в шестьдесят футов длиной и четыре или пять шириной. В ней сидели три десятка гребцов и сорок или пятьдесят воинов, не считая тех, кто, без сомнения, лежал ничком на дне.
Полностью выйдя из пролива, про взял курс на шлюп.
— Эй, там, внизу, готовы? — спросил Кернош.
— Ждем приказа, капитан, — отвечал главный канонир.
— Добавить треть заряда и ядра в двадцать четыре фунта.
И, поскольку разгулялся ветер и предоставил большую свободу для маневров, Кернош добавил:
— Будьте готовы повернуть по моему приказу.
— Курс прежний? — спросил боцман.
— Да, но умерьте ход, не то похоже будет, что мы спасаемся бегством от этаких жалких врагов.
Взяли рифы, и шлюп на треть сбавил ход.
— Мы сможем повернуть, когда будет нужно? — крикнул Кернош боцману.
— Повернемся точно юла, будьте спокойны, капитан.
Уже можно было рассмотреть людей в каноэ. Вождь стоял на носу и грозно потрясал ружьем, посылая проклятья шлюпу.
— Не скажете ли вы ему пару слов, господин Рене? — попросил Кернош. — Этот парень исполняет крайне неприятную пантомиму.
— Пусть подойдут чуть ближе, Кернош, дабы мы не оплошали. С этими людьми каждая пуля должна найти цель. Франсуа, принесите на палубу пики на случай абордажа.
Франсуа вновь сбежал по лестнице и появился с двумя матросами и охапками пик. Их разместили на правом борту корабля, с той стороны, где ожидали нападения пиратов.
— Пошлите двоих на марс с мушкетами, Кернош, — велел Рене.
Приказ выполнили незамедлительно.
— А теперь посмотрите, как кувыркнется сейчас этот тип.
И Рене выстрелил из карабина.
Человек, который, возможно, был вождем, раскинул руки, выронил ружье и рухнул навзничь. Пуля угодила ему в грудь.
— Браво, господин Рене. Пойду-ка приготовлю им еще один неожиданный подарок, — проговорил Кернош.
Рене отдал карабин Франсуа, чтобы тот перезарядил его.
Кернош шепнул с десяток слов двоим самым крепким матросам из экипажа, затем крикнул рулевому:
— Готовься к повороту!
Покинув на минуту капитанский мостик, Кернош отыскал старшину артиллеристов:
— Послушай и запомни хорошенько, Вальтер. Мы сменим курс.
— Да, капитан.
— Будет момент, когда ваше орудие сможет засадить ему навылет, не упустите. У вас будет всего секунда — так палите!
— А, понял, — ответил наводчик. — Ну вы и шутник, господин Кернош, идите уж.
Третий человек поднялся на нос каноэ, и третий ружейный выстрел отправил его на дно. В это время шлюп поменял курс.
Наконец второй залп прошил про с краю на край, люди полегли, словно колосья.
— Браво! — крикнул Рене. — Еще один такой выстрел, мастер Кернош, и все будет кончено.
Залп вызвал на каноэ небольшую кучу-малу. Больше тридцати человек залегли на дне лодки. Но затем они сбросили своих мертвецов в море и вновь принялись за дело.
Пули и стрелы дождем посыпались на шлюп, но не причинили большого ущерба Двадцать гребцов вновь сели за весла, и про продолжил движение вперед.
Тем временем Кернош приготовил свой подарок для малайцев. Четыре ядра 24-фунтовой пушки, соединенные проволокой, подвесили на конец реи фок-мачты по правому борту. Устройство работало на манер забойщика свай, падая вниз с высоты.
Каноэ находилось в сотне шагов впереди шлюпа и как раз теперь встало поперек.
— Огонь с правого борта! — крикнул Кернош.
Три 6-фунтовых, заряженные картечью, выстрелили разом и проделали тройную брешь среди гребцов и уцелевших воинов.
Мэтр Кернош решил, что пришло время подвести черту, и крикнул рулевому:
48 
