Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
116 
Фиона открыла нам автоматическую дверь в подъезд, и, пока мы поднимались на второй этаж, я изложил Делиз отредактированную версию новогодних событий.
– Эта Эттли хочет передать кое-какую информацию в полицию и просит меня пойти вместе с ней. Она нашла компромат на Джейка Гордона, и мне нужно будет ее сопроводить.
Делиз бросила на меня удивленный взгляд, но мы уж подошли к двери Салвеев, и она ничего не успела спросить.
– Проходите, пожалуйста. Дэвид Кьюнан, вам придется кое-что объяснить. Что вы сделали с моим братом? Вы знаете, что в данный момент он находится в аэропорту, в поисках каких-то сведений для вас? Вам известно, что ему шестьдесят лет?
Финбар был самостоятельным взрослым мужчиной, и я ни к чему его не принуждал.
Суровый взгляд Фионы несколько смягчился.
– Я переживаю за него. Кроме него, у меня никого нет. Он старше меня на пару минут – но я всегда воспринимала его как младшего брата. Вы же знаете, что для самого себя он не способен сделать ничего. Сначала его как зеницу ока берегла мать, потом он всю жизнь провел в армии. – Наверное, по нашим лицам было видно, что необходимы разъяснения. – Он же был офицером, а за них все делают подчиненные!
Я все равно не понимал, к чему она клонит. Она понесла скороговоркой:
– Финбар рассказал мне, что вы узнали про эту Вуд. Я по секрету сказала своей кузине, она – своему деверю, а его сестра работает у Теда Блейка. Финбар узнал, устроил скандал и ушел из дома. Он говорит, что не вернется, пока я перед вами не извинюсь. Забрал паспорт, все свои вещи…
Делиз принужденно улыбнулась и повернулась ко мне:
– Все-таки хорошо, что ты не уволил Джея или меня, правда?
Новость Фионы сразила меня наповал. Я был совершенно уверен, что Финбар будет держать язык за зубами, но упустил из виду, какую роль в его жизни играет сестра.
– Финбар говорит, что бортпроводник Коулман кажется ему итальянцем, – неуверенно сообщила она. Окончив исповедь, она быстро пришла в себя.
– В этом нет ничего противозаконного, – проворчал я и подумал: так просто она не отделается.
– Но тогда зачем он поменял фамилию? Наверняка он что-то скрывает, – настаивала Фиона.
– Может быть, у него какое-нибудь непроизносимое имя – знаете, типа Берньокоччони или Сбцегутти. Может быть, так захотела его жена. Раз полиция решила доверять его показаниям, значит, его как следует проверили, – возразил я сердито. Я был недоволен самим собой не меньше, чем Фионой. Как я мог заподозрить Джея и Делиз? Из-за этой болтушки я чуть не уволил одного и не потерял другую.
– Вы только за этим просили нас приехать? Рядом с вами, Фиона, местная радиостанция ни к чему, – закончил я. Мне не терпелось ехать дальше.
– Я так виновата! – Она казалась искренне огорченной и подавленной. – Нет, на самом деле не только за этим. Вы поднимались к себе? Они сняли табличку «Продается», то есть либо кто-то купил квартиру, либо они сняли ее с продажи.
– Сходи наверх, Дейв! – сказала Делиз.
Я поднялся по знакомым ступенькам. К двери был приклеен скотчем адресованный мне конверт. Выпавшие из конверта два ключа подходили к новому замку. Я вошел. На полу перед дверью скопилась куча писем, на одном из них синел знакомый логотип «Полар Билдинг». Харрисон лаконично извинялся за «преждевременное прекращение ипотечного кредита» и отчуждение квартиры в результате «административной ошибки». О возмещении ущерба, разумеется, ни слова. Я обошел комнаты. Ковровые покрытия и шторы никто не трогал. Оставалось только внести обратно мебель.
И тем не менее меня не покидало чувство, что я в какой-то другой квартире. После родительского это был мой первый и единственный дом. Я купил квартиру, когда мы с Эленки поженились. Это произошло всего через три месяца после знакомства. И ее, и мои родители категорически возражали. А потом она умерла от анемии серповидных клеток.
Может быть, я и сам из породы тревеллеров? Живя в автоприцепах, эти бродяги всегда могут отправиться куда глаза глядят. В своем кирпичном пригороде я начал задыхаться, и встряска подействовала на меня освежающе. Оказывается, мне не хватало именно этого – чтобы меня взяли за шкирку и вытряхнули на улицу. Зачем мне оседлая жизнь? Ни жены, ни детей у меня пока нет. А отсутствие постоянного дома превращает каждый новый день в приключение.
Я в последний раз заглянул в спальню. Если «Полар Билдинг Сосайети» сделало для меня что-то еще – оно вернуло призрак моей жены. Я вышел с твердым намерением никогда не возвращаться.
116 
