Последние отзывы

  35  

Лицо Свута Тонкого, конюшего из Аммлина, хлюпнув, провалилось внутрь черепа. И обезумевший Далька сорвался на визг:

– Я письмовник наизусть знаю! Мне особые секреты известны! Я могу любой узор скопировать! Виньетку! Любую! Одним росчерком!…

– Хорошо, – сказал страшный человек. Он медленно отвел назад руку и ударил Дальку тыльной стороной ладони. Белобрысая голова дернулась, глаза паренька закатились – он булькнул, дважды дернул связанными ногами и затих. Рассеченную перстнем скулу густо залила кровь.

– А как зовут тебя?

Тильт посмотрел в лишенные век глаза и внутренне содрогнулся. Хрустальный череп покачивался перед его лицом.

– Что ты умеешь? – Узловатые длинные пальцы сложились в щепоть. – Не слишком ли ты молод?

– Мне пятнадцать, – сказал Тильт, надеясь, что голос его дрожит не очень заметно. – Я уже почти три года работаю. В Оллесе работал, в Дареме, в монастыре матери Олы, что близ Гарды, потом в заведении почтенного Вана.

– Что умеешь ты, чего не умеет Далька из Детровиц? Тильту похвастаться было нечем. Знал он только два

языка, родной и исидский, – его обычно использовали лекари и колдуны для описания разных снадобий или чар. Учил как-то двеннский алфавит, но так и не доучил. Изящным стилем в полной мере не владел, казался тот ему каким-то безжизненным, а значит, не интересным. Памятью особой не отличался, поэтому не то что письмовника не знал наизусть, но и путался порой, с каким обращением к кому положено обращаться. Потому Тильт просто сказал:

– Я не пишу дрянных стихов… И не ворую… Ферб хмыкнул, загнал меч в ножны. Сказал весело:

– Он шустрый малый. Чуть было не сбежал. Из моих узлов выпутался. А прятался так, что и боги бы не отыскали. С саблей на меня бросался, без толку, правда… Отчаянный.

– Проблемы нам не нужны, – сухо сказал страшный человек. И коснулся хрустального черепа.

Тильт похолодел. Нужно было подыскать какие-то слова, необходимо было как-то остановить тянущуюся к его лицу руку.

– Я… Я…

Щепоть легко коснулась его губ – и они вспухли, сделались горячими, будто от сильного удара.

– Я вижу… вижу…

Смертоносные пальцы чуть тронули горло. И оно вмиг пересохло. Каждое слово теперь было словно колючий шар, протискивающийся сквозь глотку.

– Вижу неминуемое. Картины прошлого и настоящего… – Тильт сам не понял, что он только что произнес. Но рука страшного человека остановилась. А значит, это были правильные слова.

– Что именно ты видишь?

– Смерть… – жалобно шепнул Тильт. – Смерть…

Ничего он не видел. Он обманывал. Лгал, чтобы выгадать жизнь. Может, день жизни – пока обман не раскроется. Может, часы. Может, считанные мгновения.

Он не хотел умирать. Так страшно – тем более.

– Я вижу смерть… – Взгляд его снова упал на хрустальный череп, внутри которого маслянистая тьма пожирала жидкое пламя. – Вижу… Много смертей… И… И… Кровь… И… Что-то… Нечто… Оно в тумане… Оно карабкается. Оно выдыхает горячий туман. И грызет землю. Изнутри… Скалы рушатся. Трясется земля. Огонь поднимается… К самому небу… Оно лезет – к небу… Я не знаю, что это… Я вижу… Вижу…

Щепоть клюнула его в щеки: сперва в правую, потом в левую. Тильт почувствовал, как немеет лицо, как стягивается кожа, как сжимается череп и лезут на лоб глаза. Он крикнул – но забитое колючками горло не выпустило ни звука.

– Я только что влил в тебя смерть, – сказал страшный человек, взяв Тильта за подбородок. – Она раздавит тебя, сомнет все твои кости, превратит в кровавое тесто твои мышцы, если я до наступления ночи не заберу ее обратно. – Он пристально смотрел Тильту в глаза, будто хотел прочитать его мысли. – Ты хочешь жить?

Тогда иди за мной. Иди, как бы тяжело тебе ни было. И не вздумай бежать. Помни – смерть уже в тебе. Она как заряженный самострел, который нельзя обойти, от которого невозможно увернуться. Только я могу его разрядить. Ты все понял?

Тильт с трудом кивнул. Говорить он не мог вовсе.

– Тогда поднимайся.

Блестящее узкое лезвие – точно такое было в его видении – рассекло веревки.

– Вставай и иди за мной.

– Эй, почтенный, а как же мои деньги? – шагнул вперед Ферб. – Неужели я не заслужил скромной награды?

– Ты получишь деньги на корабле. Приводи в чувство второго. И вместе с ним следуй за мной.

– Пешком? Зачем топтать сапоги? Не лучше ли будет забраться в повозку?

  35