Последние отзывы

  179  

При возведении Смоленского кремля свободного времени не было ни одного часу, и в 1600 году кладку восточной части стены вели даже осенью, чего раньше никогда не делали. Но несмотря на невероятные темпы строительства, зодчий Федор Конь творил не только по законам целесообразности, но и по законам высокого искусства, поэтому бойницы были украшены наличниками, какими украшали на Руси окна мирных домов. Но камень был «столь тверд, что подобной доброты при многих опытах сделать было невозможно». Молва гласит, что Борис Годунов назвал смоленские стены «красотой неизглаголенной, подобно которой нет во всей поднебесной».

Как на важной боярине красовито лежит многоценное ожерелье, прибавляя ей красоты и горделивости, так Смоленская стена станет теперь ожерельем всея Руси Православной на зависть врагам и на гордость Московского государства.

Смоленские стены были возведены своевременно, потому что уже в 1609 году к городу приблизилась 22-тысячная армия польского короля Сигизмунда III. Предпринимая поход на Смоленск, польский король надеялся, что жители сдадут ему город, в чем его уверяли литовские магнаты. Тем более что в Москве происходили беспорядки, и 3000 ратных людей ушли из Смоленска на помощь столице. Но, прибыв под Смоленск, польский король убедился, что обманулся в своих ожиданиях: город сдаваться не думал, а жители его решили защищаться до последней капли крови.

Обо всех замыслах Польши смоленский воевода М.Б. Шеин знал, так как посылал туда своих лазутчиков, которые и доставляли ему всевозможные сведения. При известии о походе поляков воевода, посовещавшись с дворянами и именитыми гражданами, приказал выжечь посады и слободы вокруг города, а все жители их закрылись в крепости. На крепостных стенах разместили чугунные и каменные ядра, а перед крепостными воротами устроили блокгаузы (деревянные срубы) для удержания неприятеля. Русские войска воевода приказал разместить по всей смоленской стене и дал им подробные указания, как действовать во время осады.

Горели дома, частоколы и сараи, черный дым повис над Днепром. От крытого деревянного моста, соединявшего посад с крепостью, остались лишь обугленные сваи, торчавшие из серой воды. Перед польским войском лежал близкий, но недоступный Смоленск, окруженный могучей каменной стеной. Одна из бойниц заволоклась белым дымом, а через мгновение глухой звук выстрела достиг горящего посада, и в жидкую грязь упало ядро. Так началось двухлетнее «смоленское сидение», ставшее легендой.

С самого начала осада Смоленска пошла для поляков неудачно. Король Сигизмунд приказал громить смоленские стены пушками, но ядра или не долетали до вершины косогора, где стояла крепость, или падали к подножию высоких и крепких башен без всякого для них вреда. Огонь же осажденных смолян был намного действеннее, причем они позволяли себе дерзкие вылазки. На рассвете 12 сентября 1609 года польский король приказал своим отрядам идти на приступ. Разбив Аврамиевские ворота петардой, часть войска ворвалась было в город, но, не получив подкрепления от своих, вновь была вытеснена. После еще нескольких неудавшихся штурмов врагам стало ясно, что приступом город не взять. В конце сентября 1609 года Сигизмунд III предложил смолянам сдаться. Польский король послал им манифест, в котором говорилось, что после смерти последнего Рюриковича, царя Федора, московскими государями стали люди не царского рода и не по Божию изволению, но собственной волей, насилием, хитростью и обманом. После чего восстали брат на брата, и многие люди, видя гибель Московского государства, били челом Сигизмунду, чтобы он, как царь христианский и ближайший родич Московского государства, вспомнил братство свое со старинными московскими государями и сжалился над их гибнущим государством. И потому польский король пришел с войском своим не для того, чтобы проливать русскую кровь, а чтобы оборонить русских людей, стараясь более всего о сохранении православной русской веры. Поэтому смоляне должны открыть въезд в город и встретить его хлебом-солью. И тем положить всему делу доброе начало, а в противном случае его войско никого не пощадит…

На послание Сигизмунда III последовал ответ: «Всем помереть, а польскому королю и его панам отнюдь не поклониться». Врагу не помогали ни подкопы, ни ночные приступы, ни обстрел крепости раскаленными ядрами, ни уговоры, ни обещание наград и подарков: на все предложения о сдаче жители города отвечали отказом.

  179