191 
Хотя город был построен на песке, в нем насчитывалось около 2000 каменных, кирпичных и деревянных зданий, причем некоторые из них имели по четыре этажа. В Порт-Ройале находились четыре рынка, церкви, синагога, католическая часовня, молитвенный дом квакеров, обширные складские помещения, военные плацы, и, конечно же, город был хорошо укреплен.
Ямайка занимала еще более выгодное, чем Тортуга, стратегическое положение: Санто-Доминго и Куба, Флорида и Мексика — все было рядом. Остров лежал в 180 морских лье от Панамы, куда свозились сокровища Золотых флотов. В условиях конкуренции с Испанией английское правительство сознательно поддерживало своих «джентльменов удачи», главными целями которых как раз и были испанские корабли. Большая часть пиратских богатств оседала в сундуках городских торговцев, таких же алчных, как и сами флибустьеры. Их сейфы и склады были переполнены самыми разнообразными товарами: золотыми и серебряными слитками, ювелирными изделиями с драгоценными камнями, парчовыми и шелковыми тканями. И даже иконами! Все это богатство дожидалось отправки в Англию или на континент…
Темперамент пиратов, которых становилось все больше и больше, определял и образ жизни Порт-Ройала. Слава о распутном городе разнеслась по всему свету, и недаром его называли «пиратским Вавилоном». Его жители славились как «самые неверующие и развращенные люди», обычным явлением в пиратском городе были оргии, насилия и убийства. Вдоль улиц тянулись многочисленные кабачки, таверны и притоны, в которых наперебой предлагали хмельной ром, обильную пищу и женщин всех цветов и оттенков кожи. Злачных мест, где бурно процветали азартные игры, было намного больше, чем на Тортуге. Их просторные залы вмещали сколько угодно народу, и потому никому не приходилось прокладывать путь к столу кулаками или дожидаться на улице, пока освободится место.
Зенита своей славы Порт-Ройал достиг при Генри Моргане — «величайшем негодяе эпохи негодяев», вошедшем в историю как самый яркий предводитель пиратов своего времени. Когда на Ямайку прибыл 30-летний Генри Морган, губернатором острова был Т. Модифор, получивший из Лондона приказ прекратить бесчинства флибустьеров. Но все прекрасно понимали, что этот документ нельзя воспринимать как руководство к действию.
Хотя флибустьеры Карибского моря и раньше разоряли испанские колонии, но Генри Морган первым понял, что захват больших населенных пунктов, пусть даже и хорошо защищенных, сулит гораздо большую выгоду, чем морские рейды. Он был убежден, что «там, где испанцы, защищаются, есть чем поживиться». В 1667 году Г. Морган решил захватить Панаму — город, который заложил губернатор Педро Ариас Давила, прозванный Жестоким. В 1519 году он облюбовал это место на Тихоокеанском побережье, так как оно было более сухим, чем берег Дарьена. Проводники-индейцы одобрили его выбор и, обведя бухту рукой, сказали: «Панама», что означало «рыбное место».[52]
По красоте и богатству с Панамой не мог сравниться никакой другой город в Новом Свете, не зря его называли «Чашей золота». Городские склады были доверху набиты слитками золота и серебра; порой на них не хватало места, и драгоценный металл лежал прямо на улицах. Никто даже не пытался стащить эту непомерную тяжесть.
Вслед за конкистадорами в Панаму потянулись и купцы, которые сначала трусливо сжимались от любого звона стали. Но вскоре именно они стали истинными хозяевами Панамского перешейка: торговцы поднимали цены на продовольствие, прибирали к своим рукам драгоценности и получали прибыли, которые даже подсчитать было трудно. Обосновавшиеся в Панаме генуэзские работорговцы выстроили для своего «товара» огромные помещения, где в бесчисленных клетушках сидели черные рабы, которых продавали тому, кто больше заплатит. На складах, принадлежащих королю, хранилась десятая часть всего, что производили эти щедрые земли. Раз в год приходили караваны судов, сокровища переправляли через Панамский перешеек на мулах, грузили на корабли и отправляли в Испанию. Поистине «чашей золота» была Панама!
Полстолетия испанцы утолщали стены Старой Панамы. Казна истратила на это столько денег, что королевский двор в Мадриде вопрошал, уж не из золота ли складывали их строители. Кроме того, после нападения на город в конце XVI века английских пиратов под командованием Ф. Дрейка, этот порт был еще сильнее укреплен и стал тщательно охраняться. Самые отборные войска караулили королевские кладовые, казармы с рабами и конюшни с тысячами мулов. Когда до Панамы дошли слухи, что на них идет ужасный Генри Морган, все восприняли это как забавную выдумку. Однако недобрые вести ползли со всех сторон, и вскоре горожане уже обезумели от страха. Они стали вспоминать о жестоких расправах, которые творили пираты в захваченных городах, и многие бледнели от этих рассказов.
191 
