Последние отзывы

  230  

В XVIII столетии из Волконских, продолжающих нести воинскую службу, особенно отличился Семен Федорович Волконский, начавший службу гардемарином, а затем став кирасиром. Он участвовал во взятии Баку и ряде других сражений, что позволило ему за доблестные отличия получить чин генерал-майора. Во время Семилетней войны Семен Волконский наголову разбил прусского командующего Клейста, взяв в сражении тысячу пленных, и первым вошел в Берлин. Но со сменой политического курса Семен Федорович был уволен в отставку в чине генерал-аншефа.

И в XIX веке Волконские были в первых рядах защитников отечества. Сразу несколько представителей этого рода отличились в период наполеоновских войск. Уже внук Семена Федоровича, Николай Григорьевич, имевший фамилию Репнин, данную ему по деду со стороны матери специальным императорским указом для того, чтобы не пресеклась династия Репниных, но бывший продолжателем воинских традиций семьи Волконских, в сражении под Аустерлицем командовал кавалергардами, оставшись единственным в живых старшим офицером. Раненый, он попал в плен к французам, которые предложили ему свободу в обмен на обещание в течение двух лет не воевать с Францией Николай Григорьевич ответил на это: «Я присягнул служить своему государю до последней капли крови, и потому принять предложение не могу».

В войне с Наполеоном отличился и Петр Михайлович Волконский, имевший к началу войны генеральский чин. Он родился 6 мая 1776 года и в 16 лет уже был произведен в прапорщики лейб-гвардии Семеновского полка. В 1890 году он стал полковником, через год – генерал-майором.

В 1805 году исполнял должность дежурного генерала соединенных русских и австрийских войск, бывших под началом Кутузова. Был в этой должности и в несчастный для союзной армии день – день Аустерлица.

Дело генералов – не вставать во главе атакующих порядков, но знать, кого на это место поставить, то есть действовать, прежде всего, головой. Но хороший генерал ведает, что как бы ни был хитроумен и тщательно разработан его план, но, если солдаты не будут беззаветно преданы своему командиру, дело может в любой момент разладиться. А для того чтобы подчиненные тебе верили до конца, ты должен быть для них не только стратегом, но и примером доблести и отваги. Каждодневно рискуя жизнью на войне, они хотят быть уверены, что в бой их ведет человек, по крайней мере, не уступающий им в храбрости, и что, когда придет та крайняя минута, он не помедлит занять место в голове нападающих. Как это бывало с тем же Багратионом, чрезвычайно редко в генеральских чинах обнажавшим шпагу. Лишь в крайнем случае. Например, под Прейсиш-Эйлау, когда, получив приказ выбить французов из только что захваченного ими города, он молча слез с коня и так же молча встал в первом ряду штурмовой колонны. Как произошло это в сражении под Аустерлицем с генералом Петром Волконским.

Кутузов не желал этого сражения, понимая, что Наполеон, видя, как усиливаются противники и как его армия все с большим трудом получает все ей необходимо, с каждым днем будет терять уверенность, пока не дойдет до степени, нужной союзникам. Но боя хотели русский и австрийский императоры, находившиеся при армии и попавшие под влияние своих молодых военных любимцев. Этого же хотел и Наполеон, сознавая, что только решительная победа придаст его словам в диалоге с союзными императорами необходимый вес. Так приблизилось 20 ноября 1805 года.

В диспозиции Наполеон приказал своим маршалам Бернадоту и Сульту разрезать армию Кутузова пополам, захватив Праценские высоты. Французы опередили неприятеля, и с самого начала бой принял для русских оборонительный характер, хотя они так же, как и их противник, собирались активно атаковать. Этого не получилось, и французские солдаты, зная, что наступают на глазах обожаемого императора, начали опрокидывать русских с господствующих высот.

Кутузов, уже раненный в щеку, поспешил в центр своей позиции, где союзные войска в силу сложившейся здесь малочисленности и царившего повсеместно расстройства совсем не имели резервов. Здесь он нашел бригаду Каменского 1-го, по диспозиции следовавшего замыкающим в колонне Ланжерона, состоявшую из Фанагорийского Суворовского гренадерского и Ряжского пехотного полков.

Каменский оказался здесь незадолго до этого, потому что, следуя в хвосте колонны Ланжерона, он внезапно увидел французов, входивших на Праценские высоты. Известив о подобном положении дел Ланжерона, молодой граф остановил бригаду и, построив ее против правого крыла французов, атаковал неприятеля, но безуспешно. И когда Кутузов, сопровождаемый Петром Волконским, подъехал к бригаде, та уже была опрокинута и в беспорядке отступала.

  230