200 
Мигель Примо де Ривера-и-Орба-неха, маркиз Эстелья, родился в дворянской семье в Херес-де-ла-Фронтера (провинция Кадис). Благодаря связям его дяди Фернандо Примо де Риверы – Альфонс XIII одного из участников реставрации Бурбонов в 1875 году, – он быстро продвинулся по служебной лестнице. Примо де Ривера принимал участие в военных действиях в Марокко, на Кубе во время испано-американской войны, на Филиппинах. До назначения капитан-генералом Каталонии он занимал посты военного губернатора Кадиса и капитан-генерала Мадрида.
Габриэль Маура, хорошо знавший диктатора, писал – «Его достоинствами были личная отвага и неустрашимость перед опасностями, постоянная энергия, распорядительность, дар командования, прямота в обращении, щедрое благородство и своеобразная андалузийская привлекательность».
Примо де Ривера был ярым монархистом. Его кандидатура оказалась подходящей еще и потому, что он приобрел некоторую популярность как сторонник весьма распространенного тогда среди испанского народа убеждения в необходимости оставить Марокко.
Примо де Ривера стремился и раньше занять высокий пост в испанском государстве. Он, в частности, мечтал о месте военного министра. Незадолго до падения последнего консервативного правительства весной 1923 года Примо де Ривера обратился с письмом к одному из лидеров либералов (в то время либералы готовились взять власть в свои руки) – Альбе, в котором писал, что он был бы весьма польщен получить портфель военного министра в новом кабинете.
4 сентября 1923 года король через генерала Кавальканти предложил Мигелю Примо де Ривере возглавить переворот. Согласившись на предложение короля, генерал развил бурную деятельность. Под предлогом стабилизации политического положения в Каталонии он явился в Мадрид и потребовал от правительства либералов свободы действий в Каталонии. Получив отказ, он направил военному министру генералу Айспуро письмо, содержавшее резкие нападки на правительство. Письмо рассматривалось на заседании кабинета. Министр иностранных дел Альба предложил снять Примо де Риверу с поста капитан-генерала Каталонии.
Примо де Ривера чувствовал себя независимым от правительства. Пользуясь неограниченной свободой, генерал вел переговоры с начальниками мадридского гарнизона и людьми, близкими ко двору. Речь шла о последних приготовлениях к перевороту.
По прибытии в Барселону 9 сентября Примо де Ривера собрал генералов и начальников гарнизонов Каталонии и познакомил их с планом переворота. Его предложения были всеми одобрены. Примо де Ривера встретился также с представителями каталонских националистов и пообещал им предоставить Каталонии автономию и изменить таможенные тарифы.
12 сентября Примо де Ривера сообщил генералам и начальникам корпусов, что переворот должен произойти в ночь на 13 сентября.
В ночь на 13 сентября две роты казарм Алкантара и Вергара заняли здания телеграфа и телефона. Вся Каталония была объявлена на осадном положении. В два часа ночи Примо де Ривера собрал журналистов и передал им для обязательного опубликования в печати распоряжение о введении в стране военного положения, а также воззвание к испанскому народу.
В этом воззвании говорилось, что отныне будут управлять страной военные и гражданские лица, «представляющие мораль и доктрину армии», и что будет проведена «чистка страны от профессиональных политиков и заняты центры коммунистической и революционной пропаганды, а подозрительные элементы будут задерживаться».
К мятежному генералу присоединился военный гарнизон Сарагосы во главе с Санхурхо. Остальные гарнизоны страны заняли выжидательную позицию. Гарнизон Валенсии принял сторону правительства. Таким образом, фактически военный переворот охватил лишь Каталонию и Арагон В других районах Испании войска и офицерство ждали дальнейших событий. Нет сомнения, что большинство генералов и начальников гарнизонов сочувствовали перевороту, но вместе с тем они опасались ответных мер со стороны правительства. Ход переворота был далеко не блестящим. «Если нам навяжут бой, – говорил Примо де Ривера генералу Очоа, – мы пропали».
Таким образом, энергичная деятельность правительства Гарсиа Прието и короля могла полностью парализовать военный переворот. Но если правительство фактически с самого начала капитулировало, то Альфонс XIII встретил известие о военном перевороте с радостью и облегчением.
200 
