60 
А Барри Вайн о политике не думал. Он был настоящий англичанин, в большей степени англичанин, чем оба его начальника. Голосовал он за партию, которая в последнее время принесла больше пользы ему и его близким, а были ли это левые или правые — практически все равно. «Пользу» он считал в денежном выражении: если уменьшились какие-нибудь траты (например, произошло снижение налогов или цен), и жизнь стала удобнее и проще.
Если Берден верил, что счастливая жизнь настанет, когда все будут поступать так же, как он сам, а Вексфорд считал, что мир станет лучше, если люди научатся думать, то Вайн не поднимался даже до такой примитивной метафизики. Для него человечество делилось на большое (хотя недостаточно большое) сообщество законопослушных людей, которые работали, имели дома, обеспечивали своим семьям ту или иную степень процветания, и массу других, которых он узнавал моментально, даже если они не успели еще совершить никакого преступления. Это деление не имело ничего общего с классовой системой, как то могло бы оказаться у Бердена. Вайн говорил, что способен угадать потенциального негодяя даже в человеке с титулом, «поршем» и банковским счетом в несколько миллионов, — и равно в человеке с манерами кембриджского профессора истории искусств или повадками землекопа. Барри Вайн не был снобом, и к землекопам он скорее питал симпатию. Он узнавал преступную личность по другим критериям, отчасти, возможно, интуитивно, хотя сам называл это здравым смыслом.
Приятели Энди Гриффина, как выяснилось, почти каждый вечер собирались в майрингемском пабе под названием «Слизень и латук». Вайн поставил всей компании по полпинты «Эббота» и сразу пустил в ход свое чутье, определяя преступный потенциал этих четверых парней.
Двое были безработные, но это нисколько не мешало им регулярно появляться в «Слизне». Вексфорд оправдал бы их тем, что человеческая натура требует хлеба и зрелищ, Берден обвинил бы в безволии, для Вайна же это просто указывало на то, что эти двое, возможно, готовы с корыстной целью нарушить закон. Из двух оставшихся один был электриком — и все ворчал, что из-за спада в экономике работы стало меньше, — а второй посыльным в круглосуточной службе доставки, он называл себя «мобильным курьером».
Для слуха Барри Вайна была особенно неприятна одна фраза — ее часто произносят в суде обвиняемые и даже свидетели: «Я мог там быть». Что это значит? Да ничего! И даже меньше, чем ничего. В конце концов, любой мог бы оказаться практически где угодно и мог бы практически что угодно сделать.
И когда безработный Тони Смит сказал, что 11 марта Энди Гриффин «мог быть» в «Слизне и латуке», Вайн не придал его словам ни малейшего значения. Другие еще прежде сообщили ему, что Энди в тот вечер не видели. Кевин Льюис, Рой Уокер и Лесли Седлар твердо помнили, что Гриффина не было с ними ни в «Слизне», ни позже в «Домике с пандами». Куда меньше определенности они могли предложить в ответ на вопрос, где он находится в данную минуту. Тони Смит сказал, что в «старом добром» «Слизне» Энди «мог быть» вечером в воскресенье. Остальные не могли ни подтвердить, ни опровергнуть этого — то был единственный вечер, когда они пропустили поход в пивную.
— Он ездит на север, — сказал Лесли Седлар.
— Это он вам так говорит или вы это знаете? Осознать разницу между тем и другим им было непросто. Тони Смит настаивал на том, что он точно знает.
— Он ездит на север с грузовиком. Он же все время ездит, ну?
— Он больше не работает, — сказал Вайн. — У него уже год нет работы.
— Когда работал водителем, ездил постоянно.
— А теперь?
Он говорил, что ездит на север, — и они верили. Просто им не было особого дела до того, куда ездит Энди. Что им Энди? Вайн спросил Кевина Льюиса, который показался ему самым разумным и, вероятно, самым законопослушным из четверых, где, по его мнению, может находиться сейчас Энди.
— Куда-нибудь отправился на своем мотоцикле, — сказал Льюис.
— Ну а куда бы это? В Манчестер, в Ливерпуль?
Казалось, они и не знают, где находятся такие города. В памяти Кевина название «Ливерпуль» вызвало только рассказы «его старика» о каком-то «мерсийском звуке»[13], что был популярен, когда папаша был молодым.
— Ну это если он все же на севере. Если же я скажу, что он не уехал, а слоняется где-то в округе?
Рой Уокер покачал головой.
— Нет, не слоняется. Только не Энди. Энди был бы в старом добром «Слизне».
60 
