ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>

Побудь со мной

Так себе. Было увлекательно читать пока герой восстанавливался, потом, когда подключились чувства, самокопание,... >>>>>

Последний разбойник

Не самый лучший роман >>>>>




  70  

Считаю: раз, два, три. Это круги, которые кровать описывает вокруг своей оси.

После третьего круга пора менять положение.

Теперь публика желает видеть, как трясутся от моих толчков груди Марике. Раз, два, три: еще три круга. Апофеоз.

Я должен притянуть ее голову к моему члену. Слегка дергаю ее за волосы — это сигнал. Она чуть отодвигается, и вот торжественное завершение. Публика хлопает. Занавес закрывается. Марике вытирает лицо простыней.


Когда мы вернулись в гримерную, я крепко ее обнял и прошептал:

— Спасибо. Большущее спасибо.

Она нежно меня поцеловала. Эксгибиционисты опять улыбнулись нам с понимающим видом, Виржини посмотрела с изумлением, трудясь над новеньким, который, похоже, был не совсем в форме.

Массажистка меня проняла. Когда-то, наверно, она сводила с ума зрителей в зале, а теперь была вынуждена заскребать остатки своего обаяния, чтобы возбудить тех, кто шел на сцену: что называется, незаметная труженица!

Что я могу к этому добавить, господин судья?

В тот вечер мы повторили наше выступление в такой же последовательности: первая позиция, вторая, третья, потом опять первая — и конец.

И в последующие дни тоже. Ежедневно. В разное время. Утром, вечером, когда придется. Сегодня, например, начнем в десять вечера.

Нет, господин судья, не пытайтесь разыскать меня через полицию в театрах. Даром потратите время. Здесь действует молчаливое соглашение, по которому за порядком следят сами хозяева заведений. Полиция держится на расстоянии, чтобы не нанести ущерба коммерции, ибо полиция пугает клиента и обращает его в бегство. Нет, господин судья, вам не удастся изменить эту расстановку сил из-за какого-то бедолаги вроде меня. Вы же сами говорили: для них я не имею значения.

До свидания, господин судья.


МИНУТОЧКУ ГОСПОДИН СУДЬЯ НЕ ЗАКРЫВАЙТЕ ПОЧТУ ЭТО СТРАШНО ВАЖНО!

Меня осенило, когда я собирался отправить вам этот мейл. Как обычно, я прогонял текст через программу правописания, высматривая ошибки, когда на экране появилось красное подчеркивание, и благодаря одной из этих красных линий я, похоже, нашел разгадку всего. Кажется, я понял, как развивались события с самого начала и кто меня подставил.

Вот она, роковая фраза, выделяю ее курсивом:

«Да, пожалуйста, — продолжала Марике, — сними часы, дома в постели ты их никогда не снимаешь, но здесь так не принято».

Слово «Марике» оказалось подчеркнуто как ошибка. Правильно, в итальянском словаре его нет, но я уже успел на секунду зацепиться взглядом за это предложение, где дальше шло «сними часы». Часы с памятью, которые я никогда не снимаю, даже в душе, даже занимаясь любовью с Марике.

Механизм воспоминания непостижим, что-то годами дремлет в памяти и вдруг достаточно одного слова, услышанного или прочтенного в особую минуту, как оно пробуждается и получает новый смысл. Это что-то, о чем я собираюсь вам рассказать, спало в моем мозгу почти два года и теперь внезапно проснулось, вызванное к жизни тонкой красной линией под именем Марике. Думаю, что могу точно назвать день, когда у меня в памяти отложился этот факт: 12 декабря два года назад.

12 декабря два года тому назад, теперь я это знаю, я ужинал дома у Стеллы. Был четверг (я проверил в Outlook), и Джулиано играл в футбол. Сначала мы договаривались пойти ко мне и снова посмотреть «Delicatessen»,[27] потом она позвонила вечером около половины восьмого:

— Сегодня я так устала, что вернулась домой и залезла в ванну. Теперь сижу в купальном халате и совсем не хочется выходить на улицу. Давай ты ко мне придешь?

— Ладно, только мне нужно забежать домой за DVD.

— Бог с ним, с диском, можно мы лучше поласкаемся?

Еще бы нельзя, мы же все-таки любовники!

Когда я пришел, она все еще была в халате, а под халатом — ничего. В вырезе виднелась грудь, но не полностью, а только прекрасное полукружие снизу. Стол уже был накрыт, как и в первый вечер: синие хрустальные фужеры, бамбуковые салфетки и синие, под цвет фужеров, тарелки.

— Сегодня суши, — объявила она, обнимая меня. — Я его заказала в том японском ресторане, куда мы на прошлой неделе ходили с Джулиано.

Ужинать мы кончили быстро. Обоим хотелось скорей перейти к любви, так, во всяком случае, мне казалось: сегодня я уже не уверен, что ей хотелось того же. Однако, по крайней мере, она старалась произвести такое впечатление.

Мы перешли в спальню. Она сбросила халат, я разделся, вернее, меня раздела она, не переставая целовать.


  70