93 
В 1708–1711 годы в качестве главного штурмана полувоенной-полупиратской экспедиции Роджера Вудса Дампир снова совершил кругосветное путешествие. Когда корабли оказались вблизи островов Хуан-Фернандес, Дампир вспомнил о Селкирке и предложил посмотреть, жив ли штурман, которого он высадил четыре с половиной года назад. Жизнь Селкирка на необитаемом острове произвела сенсацию в Англии и вдохновила Дефо на создание «Робинзона Крузо».
Отдавая должное капитану Дампиру, современники писали, что как исследователь он был очень любознателен, пытлив и неутомим, а как пират отличался необычайной храбростью, жестокостью и в гневе становился ужасным.
Дампир прожил после возвращения из третьего кругосветного плавания еще три года. Он жил одиноко, за ним ухаживала его двоюродная сестра Грейс Мейсер. Умер Дампир в марте 1715 года. Сестре и своему старшему брату Джорджу он завещал земельный участок. Однако наследники ничего не получили, так как землю пришлось продать, чтобы уплатить долги покойного.
Спустя сто с лишним лет после выхода в свет первой книги Дампира английский историк тихоокеанских открытий адмирал Барни так оценил ее: «Нелегко назвать имя мореплавателя и путешественника, который дал бы миру более полные сведения, которому в такой мере были бы обязаны негоцианты и моряки и который подобного рода сведения изложил бы в столь ясной манере и столь четким стилем».
Мария Пти
(1665–1720)
Французская авантюристка. В 1702 году держала игорный дом в Париже.
В 1705 году, переодевшись в мужскую одежду, отправилась вместе с чрезвычайным послом Фабром в Персию. После смерти Фабра провозгласила себя главой посольства короля Франции и продолжила путешествие. С почестями была принята при дворе персидского шаха. По возвращении во Францию была арестована и предана суду, но затем оправдана. В 1715 году нанесла визит прибывшему в Париж персидскому послу и была снова арестована. Дальнейшая судьба неизвестна.
В 1702 году на улице Мазарини существовал довольно подозрительный игорный дом, где собиралось множество самых живописных личностей, причем некоторые приходили не только затем, чтобы перекинуться в картишки. Притон процветал благодаря белокурой хозяйке, мадемуазель Мари Пти (или Пети).
Это была необыкновенно красивая молодая женщина двадцати семи лет, ее голубые глаза источали обольстительный свет, а покачивание бедер при ходьбе доводило до исступления.
Резкая и грубая с теми, кто ей не нравился, она была обворожительно мила с мужчинами. Говорят, что «она обладала даром привлекать к себе сердца…» Любовников она заводила на месяц, на неделю, на ночь, на два часа — в зависимости от желания, которое они в ней возбуждали, но в любом случае она всегда оставалась хозяйкой положения…
Однажды в дом этой очаровательной молодой особы зашел мужчина лет пятидесяти, с пылким взором и хорошо подвешенным языком, и она немедленно попала под власть его чар. В три часа ночи, когда ушел последний игрок, она увлекла незнакомца в спальню. Здесь они познакомились: гостя звали Жан-Батист Фабр, он был крупным торговцем из Марселя.
Полчаса спустя, после любовных утех, они отдыхали под шелковым балдахином, и Фабр рассказывал очаровательной мадемуазель Пти историю своей жизни. Он сказал, что его семейство держит в своих руках торговлю с Турцией и что сам он в 1675 году завел коммерческое представительство в Константинополе. Он описал свой роскошный дом, ничем не уступавший дворцам парижской знати, и сообщил, что марсельские негоцианты в течение последнего века фактически взяли на содержание посла, который без их денег просто не смог бы существовать.
«Я знаком с великим визирем, — добавил Фабр, — со всеми пашами и, само собой разумеется, с послом. Господин де Ферьоль стал моим другом. Пока он не получил назначения, я даже исполнял его обязанности, а потом занял пост управляющего делами, потому что в Версале меня очень ценят».
Все рассказанное Фабром было истинной правдой. Он только забыл упомянуть, что оказался в долгу, как в шелку, что кредиторы с нетерпением поджидали его возвращения в Константинополь и что жена его стала любовницей господина де Ферьоля…
Наконец, на рассвете Фабр поведал прекрасной содержательнице игорного дома, что господин де Поншартрен намеревается отправить его послом к персидскому шаху.
93 
