Особенно,... 
213 
Но торопиться с выводами немцы не стали. По данным польских архивов и материалов немецкой газеты «Цайт», в июле 1944 года вблизи Юзефова – пригорода Варшавы – состоялась тайная встреча между гауптштурмфюрером СС Паулем Фухсом и командующим Армией Крайовой генералом Бур-Комаровским. На переговорах присутствовал немецкий офицер-переводчик, впоследствии завербованный польской службой безопасности и представивший детальный отчет о их ходе. Этот документ, скрываемый на протяжении десятилетий, удалось обнаружить в польских архивах. В нем воспроизводится запись хода переговоров.
Фухс: «Приветствую вас, пан генерал. Я очень рад, что вы согласились принять мое приглашение. Еще раз хочу заверить вас, что в соответствии с джентльменским соглашением вы можете чувствовать себя свободно и в полной безопасности».
Бур-Комаровский: «Уважаемый пан, если позволите вас так называть. Я в свою очередь хотел бы поблагодарить вас за данные мне гарантии».
Фухс: «Пан генерал, до нас дошли слухи, что вы намерены объявить о начале восстания в Варшаве 28 июля и что в этом направлении с вашей стороны ведутся активные приготовления. Не считаете ли вы, что такое решение повлечет за собой кровопролитие и страдания гражданского населения?»
Бур-Комаровский: «Я только солдат и подчиняюсь приказам руководства, как, впрочем, и вы. Мое личное мнение не имеет здесь значения, я подчиняюсь правительству в Лондоне, что, несомненно, вам известно».
Фухс: «Пан генерал, Лондон далеко, они не учитывают складывающейся здесь обстановки, речь идет о политических склоках. Вы лучше знаете ситуацию здесь, на месте, и можете всю информацию о ней передать в Лондон».
Бур-Комаровский: «Это дело престижа. Поляки при помощи Армии Крайовой хотели бы освободить Варшаву и назначить здесь польскую администрацию до момента вхождения советских войск. Хотим объявить об этом как о свершившемся факте, который сыграет решающую роль в будущей судьбе Польши. Хотел бы выразить уверенность, что это является неопровержимым аргументом. В то же время я должным образом оцениваю ваше беспокойство, которое и я лично разделяю. Вместе с тем я готов предложить вам компромиссный вариант. Немцы выводят свои войска за пределы Варшавы в установленные нами сроки. Командование Армии Крайовой и Делегатура правительства берут власть в Варшаве в свои руки, обеспечивают порядок и спокойствие в городе. Могу заверить вас, что подразделения Армии Крайовой не будут преследовать немецкие войска, покидающие Варшаву. Тем самым все может обойтись без кровопролития».
Фухс: «Пан генерал, я полностью понимаю мотивы, которые движут вами. Это вопрос престижа, а не рассудка… Отдаете ли вы себе отчет в том, что Советы после захвата Варшавы всех вас расстреляют за сговор с немцами, а Советам в этом помогут польские коммунисты, которые, несомненно, захотят перехватить инициативу?».
Бур-Комаровский: «Несомненно, то, о чем вы говорите, может иметь место. На этом полигоне поляки превратились в подопытных кроликов. Я же только солдат, а не политик, меня учили беспрекословно выполнять приказы. Я знаю, что вам известны места, где я скрываюсь, что каждую минуту меня могут схватить. Но это не изменит ситуации. На мое место придут другие. Если Лондон так решил, восстание, несомненно, начнется».
Фухс: «Пан генерал, не буду больше испытывать ваше терпение, хотел бы поблагодарить вас за беседу, содержание которой передам руководству в Берлин. А теперь позвольте попрощаться с вами…»
Если этот разговор проходил именно так, то он имел далеко идущие последствия.
Нет сомнения, в Лондоне явно опасались, что сразу же после освобождения польских территорий Красной армией Речь Посполита превратится в очередную республику Советов, поэтому, скорее всего, торопили повстанцев.
22 июля Комаровский решил ограничить восстание Варшавой, хотя до тех пор столица из-за опасности для гражданского населения вообще исключалась из планов. Что побудило генерала за неделю до сигнала к восстанию перевернуть всю его концепцию? Было ли причиной провозглашение как раз накануне коммунистического временного правительства в Люблине? Или развал немецкой группы армий «Центр»? Или все-таки руководители повстанцев тайно пришли к согласию с немцами? Политическая цель восстания была понятна: захватить Варшаву до вступления туда советских войск и объявить, что у Польши там уже есть правительство. Получается, что цели, поставленные далеко за пределами Польши, были важнее, чем жизнь сотен тысяч поляков, так и не увидевших окончания войны.
213 
