39 
- Здесь много молодежи. По-моему, это в основном студенты, раз они могут позволить себе так поздно лечь спать на неделе. В общем, они ведут себя корректно. Они нас почти не замечают. Мы для них всего лишь билетерши.
- Не приходилось ли вам слышать от них каких-либо презрительных замечаний?
- Они скорее равнодушны.
- А Ванесса общалась с кем-нибудь из них?
- Странно, что вы об этом спрашиваете. Я как раз думала об этом, когда смотрела на церковь. Один парень все уговаривал нас сняться в его первом фильме. Он нас так замучил, что мы прозвали его Болтуном. Однажды вечером я стояла тут, курила и вдруг в саду в свете прожектора увидела Ванессу. Она разговаривала с Болтуном.
- О чем?
- Мы были не столь близкими подругами, чтобы я стала спрашивать ее об этом.
- А почему она разговаривала с Болтуном больше, чем со своими коллегами?
- Может быть, потому, что с ним было забавно. Работая здесь, становишься мрачной. Не знаю, наверное, это оттого, что вокруг столько ужасов. Я лично не понимаю, как можно получать удовольствие, глядя на человека, расчленяемого живым мертвецом. Если можете, объясните мне! Сначала я смотрела на посетителей, не замечая их, но сейчас я им не доверяю. Вы слышали о юноше, который убил девушку где-то под Нантом?
- Посмотрев фильм «Крик»?
- Точно. А тот, кого вы ищете, был такой же больной?
- Мы говорили о Болтуне. А его вы не видите в этой роли?
- Нет, он кажется таким милым. Для меня чудаки не те, кто делает подобные фильмы, а те, кому они нравятся.
Как будто загрустив от слов Элизабет, небо заплакало мелким дождичком. «Эй, там, наверху, не прошло и пяти минут, а ты уже тут как тут», - подумала Лола, вытирая капельку, упавшую на стекло ее очков.
- Вы знаете, где он сейчас?
- Не имею ни малейшего представления. К сожалению.
- Когда вы его видели последний раз?
- Две или три недели назад. Однако завтра начинается фестиваль Санто Гадехо. Болтун обожает этого чилийского режиссера. Он обязательно придет.
Лола поблагодарила билетершу и отправилась на поиски Кантора.
- Я хочу попросить вас еще об одной любезности.
- Ну что еще?
- Подумайте о Клапеше, Кантор. Хорошенько подумайте о Клапеше. Одна любезность.
- Предупреждаю вас - только одна.
- Я хочу иметь возможность в любое время попадать в зал вместе со своей подругой Ингрид Дизель. По крайней мере во время фестиваля Санто Гадехо. Не волнуйтесь, билеты я оплачу. Я просто была бы вам благодарна, если бы вы не узнавали нас.
- И каковы ваши намерения? Вынюхивать что-то среди посетителей?
- В общем, да. Вы знаете режиссера-любителя, которого ваши билетерши окрестили Болтуном?
- Первый раз слышу. Это имя ни о чем мне не говорит.
- Видите, значит, мне нужно будет искать его самой.
- Но вы меня разорите с вашими методами расследования.
- Я веду расследование потихоньку, это вам скажет любой, кто меня знает.
- Но на того, кто не имеет счастья вас знать, вы производите совсем иное впечатление.
16
Когда Лола вышла из кинотеатра, дождь все накрапывал. Перейдя бульвар, она направилась к церкви и освещенному скверу. Она напоминала самой себе огромную бабочку, среди ночи летящую на свет. Она толкнула железную решетку и устроилась на той самой скамейке, где когда-то сидела Ванесса Ринже.
Отсюда открывался интересный вид на кинотеатр. Его позолота, бархат и персонал со своими экстравагантными костюмами прорисовывались четко, как на картине. Может быть, Ванесса приходила сюда, чтобы посмотреть на своих коллег и свою работу со стороны? Прежде чем отстраниться самой? Лола вдруг осознала, что, как и билетерша Элизабет, мало что знает о Ванессе. Она расследовала смерть девушки, чьи интересы и привычки были для нее загадкой. Даже Максим, интересовавшийся ей подобными, не мог сказать по этому поводу почти ничего. Почему она смеялась шуткам Болтуна, сидя в круге света рядом с церковью? Он был ее возлюбленным? И где этот молодой дурак сейчас?
Когда дождь начал затекать Лоле за воротник, перед ее мысленным взором возникла карта квартала, и она составила маршрут возвращения. Она пойдет по улице Фиделите, а потом спустится по Фобур-Сен-Дени. Пройдет мимо подъезда дома на Пассаж-дю-Дезир, где, может быть, спит легионер Антуан и, может быть, не спит массажистка Ингрид. Куда она могла бы пойти этой дождливой ноябрьской ночью? Когда-нибудь Лола это узнает. Потом Лола пройдет по Пассаж-Бради и подумает о Максиме, вернувшемся из комиссариата и заснувшем в объятиях Хадиджи. Капля меда в бочке жизненного дегтя.
39 
