Последние отзывы

  201  

мадам Перл гадает на картах Таро и по ладони медиум целителъница советчица превосходная падающий феникс голоса в городе Джейн в Калифорнии назовем это амебной эстетикой

Джозеф сказал как-то, что только чудо может изменить ситуацию к лучшему. Чарли поднимается со своего места у плиты и тоже прыгает к ней на колени, где уже лежит его приятель. Мэри вспоминает, как Старушка Нонни стояла в пабе рядом с Джозефом и ее яркая маленькая фигурка была похожа на красивый кустик, цветущий в тени огромного монумента. Пока Джозеф стенал по поводу перемен, Нонни безмолвствовала и лишь один раз подмигнула Мэри. Но потом, когда Джозеф замолчал, чтобы откусить кусок пирога, Нонни сказала:

— Вы просто больше их любите этот город, вот и все. Все на свете кажется лучше или хуже в зависимости от точки зрения. Для кого-то Лондон — все, для кого-то — ничего. Я это и раньше видела, и эти мечты и эти кошмары. А в будущем будет лучше.

— Так вы верите в чудеса, Нонни?

На его ироничный вопрос она предпочла ответить невинным тоном:

— В небольшие чудеса — верю.

Как обычно, Мэри нравилось слушать этот своеобразный обмен мнениями. Старушка Нонни всегда умела охладить Джозефа в моменты, когда, глубоко подавленный, он становился невыносимо патетичен. Мэри с радостью отметила, что последнее время Джозеф впадал в патетику все реже и реже. В таких случаях Старушка Нонни любила демонстрировать Мэри свое умение обращаться с мужчинами.

— Будь у меня дочь, это была бы ты. Мэри удивилась:

— А я думала, что ты вырастила целую кучу детей, Нон.

— Вырастила, дорогая? Нет. Может быть, у меня и были дети, да что-то не припомню. У меня ведь птичий инстинкт, милая. Я выпихиваю их из гнезда, как только они начинают летать. Лучше предоставлять людей самим себе, и тогда они лучше себя проявляют. Это не значит, впрочем, что я против исполнения обязанностей. Ты правильно поступила, милая, что пролежала во сне до тех пор, пока твоя малышка не смогла сама о себе позаботиться.

Мэри Газали не уверена, что согласна со Старушкой Нонни, но ведь Нонни и сама с собой часто бывает не согласна, а поэтому всегда говорит Мэри, чтобы та ее не слушала.

— Я ведь не в своем уме. Признана ненормальной. Чокнутой, так сказать. Круглой идиоткой, как говорили американцы во время войны. У меня не все дома. И крыша съехала. Уже много лет, как я впала в маразм. И вам любой скажет, что я рехнулась. А ведь это как взглянуть. Старушка Нон сумасшедшая, но она ни на что не жалуется. Сама вспомни, сколько интересных людей встретила ты в психушке. — С доброй улыбкой посмотрела она на Мэри. — Пока не начнешь принимать себя всерьез, дорогая, быть сумасшедшим очень неплохо.

К недовольству котов, Мэри встает, чтобы раздуть огонь. Начинается последняя часть Элгара. Она протягивает руку к эмалированному ведру и подбрасывает в печь немного кокса. На какое-то мгновение мерцающее красное пламя становится голубым, потом приобретает цвет меди. В памяти Мэри всплывает Патрик. Он ведет ее с малышкой вниз, в Морри-соновское убежище. Оно слишком тесно, и там нет места для Патрика. «В любом случае, — успокаивает он ее, улыбаясь, — жизнь прекрасна». Он рассказывал ей, что ему удалось уже несколько раз избежать смерти, и когда бомбы начали падать, она не сразу поверила, что самолеты движутся в их направлении. Даже когда услышала гул «юнкерсов» и грохот взрывов в отдалении, она все еще видела во сне, как с треском разверзается земля, из которой поднимаются рыцари с мечами в руках, готовые сразиться с вражескими самолетами. А потом звук раздался прямо над головой, и бомба упала. Она слышала, как бомба пробила крышу, видела, как с потолка на стол посыпалась штукатурка, и почувствовала взрыв. У нее перехватило дыхание. Прижав Хелен к себе, она заметила, что обе они покрыты пылью. Дом вокруг ходил ходуном. Потом опять раздался взрыв, возможно от второй бомбы, и стены начали проваливаться внутрь, а кругом уже бушевал огонь, распустившийся розовым, желтым и красным, как гигантская роза, так что сначала она даже подумала, что это газ, а не настоящее пламя, но потом со всех сторон раздалось рычание, и она поползла из укрытия, потому что обломки дома барабанили по его стальной крыше и одна из стен уже обвалилась. Воспоминания путаются. Вскоре после этого пришла Оливия, похожая на райскую птичку в своей вышитой накидке с капюшоном. Хотя это могла быть и Мерль Оберон, ведь Мэри поначалу путала сестер. Вступив в Страну грез, Мэри забыла о дочке, но она знала, что Оливия де Хэвиленд и Мерль Оберон спасли их обеих — ее, и Хелен. Теперь она была уверена в том, что это были не сами актрисы, а существа, лишь принявшие их вид. Эти существа могли жить в огне, как те солнечные жители, что иногда появляются в Сохо. Обретя прежнее спокойствие, она улыбается, глядя на языки пламени в печке, которые теперь словно пляшут, чтобы развеселить ее.

  201