– Отлично! – закричала она. – Поехали, Роджер Пэтмен!
– О боже, уже почти пять! – воскликнула Элизабет, посмотрев на часы и вскакивая. – Лучше бы нам поторопиться, а то никого из нас не будет на вечеринке!
– Устами этой девушки глаголет истина! – засмеялся Роджер.
Он стоял, взяв руки Оливии в свои и нежно гладя их.
– Я вернусь за тобой через пару часов, – прошептал он ей. – Оливия, сегодня ты сделала меня самым счастливым человеком на свете!
– Лиззи, – волнуясь, проговорила Оливия, увидев, что гости направляются к двери, – не могла бы ты зайти ко мне в спальню на минутку? Я хочу тебя кое о чем спросить.
Элизабет прошла за Оливией в спальню и стоя ждала, пока та рылась в шкафу.
– А теперь скажи мне правду, Лиз, – настойчиво произнесла она, достав лиловое платье и приложив его к себе. – Буду ли я всеобщим посмешищем и заставлю ли краснеть Роджера, если надену это?
Элизабет потрогала прекрасный хлопок, и ее глаза расширились от удивления.
– Это то самое платье, которое ты сшила сама, не так ли?
Оливия кивнула:
– Скажи мне правду! Оно ужасно?
– Ужасно? – Элизабет пристально посмотрела на подругу и расхохоталась. – Лив, оно просто великолепно! – заявила она твердо. – Я не могу поверить, что ты действительно сшила его сама!
Казалось, Оливию сильно смущал вопрос об одежде.
– Элизабет, как ты думаешь, не будет ли Роджеру неловко, если я надену это платье? Оно не похоже ни на какое другое, а ты знаешь, я так не хочу обижать Рода.
Элизабет покачала головой:
– Лив, неужели ты не понимаешь, что Роджер любит тебя за то, что ты совершенно особенная? Конечно же, ни у кого не будет такого платья! Оно очень красиво, и я думаю, что твой кавалер будет гордиться тобой! – Элизабет быстро обняла подругу. – И я тоже очень горжусь тобой! – произнесла она, рассмеявшись.
Оливия расхохоталась вместе с ней.
– Я ощущаю себя Золушкой, – сказала она, вешая платье обратно в шкаф.
– И у меня примерно такое же ощущение! – воскликнула Элизабет. – Посмотри на часы. Если я не буду дома через десять минут, то рискую превратиться в тыкву! Поваляйся в ванне, – посоветовала она подруге. – А затем надень это замечательное платье. У меня есть предчувствие, что это будет еще та вечеринка!
– Джессика Уэйкфилд! – пронзительно крикнула Элизабет, стучась в дверь ванной, потому что услышала шум душа и громкое пение Джессики.
Элизабет яростно трясла шарообразную ручку двери.
– Я должна войти!
Пение прекратилось и через секунду Джессика так неожиданно открыла дверь, что Элизабет чуть не упала на сестру.
– Лиз! – крикнула Джессика, завязывая на себе ярко-голубое полотенце. – Я сто лет дожидалась твоего возвращения домой!
– О, действительно? – Элизабет кипела от злости, входя за сестрой в спальню и с шумом захлопывая за собой дверь.
– Тебе лучше начать собираться, – посоветовала Джессика. – Ты же не хочешь опоздать на танцы, не так ли?
– Танцы, – произнесла взбешенная Элизабет, – это как раз то, о чем я хочу с вами поговорить, сударыня.
– Танцы, – передразнила Джессика сестру, – немного подождут, Элизабет Уэйкфилд. – Ты что-нибудь знаешь об этом? – поинтересовалась она, доставая последний номер журнала «Инженю».
Элизабет открыла рот от изумления.
– Где ты это взяла? – спросила она, выхватывая журнал из мокрых рук сестры.
Конечно же, фотография Регины Морроу была на обложке, и она была такой красивой, что Элизабет не могла себе этого даже представить.
– Кара принесла, – сообщила Джессика. – Она купила это в аптеке, торгующей всем подряд. А я, в свою очередь, хочу знать, – произнесла она, вытирая мокрые волосы полотенцем, – почему ты ни капельки не удивлена, Элизабет Уэйкфилд?
Элизабет плюхнулась на кровать Джессики, отбросив в сторону кипы одежды.
– Подожди хотя бы минутку, младшая сестрица, – сказала она, давая понять, что еще не забыла о том, что она родилась на четыре минуты раньше. – Мы дойдем до этого в свое время. А первым делом я хочу узнать, что, по твоему мнению, ты делала с Оливией Дэвидсон эти несколько последних недель?
Джессика пристально смотрела на сестру, и выражение ее зеленовато-голубых глаз было невинным.
– Я просто старалась ей помочь, – ласково промурлыкала она.
– Старалась помочь в чем? – резко спросила Элизабет. – Заставить Оливию почувствовать, что она недостаточно хороша для Роджера?