Особенно,... 
65 
- У меня у самого бывали взломщики, - невозмутимо отозвался Сеттерквист. - Я знаю, как все может выглядеть.
Комиссар провел его на кухню.
- Господин Фальк был образцовым квартиросъемщиком, - продолжал Сеттерквист. - Платил всегда вовремя. Вообще-то в мои годы уже ничему не удивляешься. Но должен сказать, жалобы, поступавшие в последние дни, удивили меня. Потому я и приехал.
- Значит, у него была не одна квартира, - повторил Валландер.
- Мне принадлежит очень солидный старый дом на площади Руннерстрёмсторг, - сказал Сеттерквист. - И Фальк снимал там небольшую мансарду. По его словам, для работы.
Наверно, потому-то здесь нет компьютеров, подумал Валландер. Здесь мало что говорит о предпринимательской деятельности.
- Мне нужно глянуть на ту квартиру, - сказал он.
Сеттерквист ненадолго задумался, потом достал громадную связку ключей - Валландер никогда такой не видел. Но Сеттерквист точно знал, какой ключ ему нужен, и снял его с кольца.
- Вы, разумеется, получите расписку, - добавил комиссар.
Сеттерквист покачал головой:
- Людям надо доверять. Вернее, надо доверять своему суждению.
Засим Сеттерквист удалился. Валландер позвонил в управление, попросил прислать кого-нибудь, чтобы опечатать квартиру. Потом отправился прямиком на Руннерстрёмсторг. Время близилось к семи. По-прежнему дул порывистый ветер. Комиссар мерз. Куртка, которую ему одолжил Мартинссон, была, что называется, на рыбьем меху. Мысли кружили вокруг выстрела, все еще казавшегося нереальным. Интересно, как он будет реагировать через несколько дней, когда полностью осознает, что был на волосок от смерти.
Дом на Руннерстрёмсторг оказался трехэтажным, постройки начала века. Валландер остановился на противоположном тротуаре, глядя на темные окна мансарды. Прежде чем направиться к подъезду, посмотрел по сторонам. Мимо проехал велосипедист. Потом он остался один. Пересек мостовую, открыл входную дверь. Из какой-то квартиры долетала музыка. Он включил свет на лестнице и зашагал вверх по ступенькам. Дверь в мансарде была только одна. Сейфовая, без таблички с именем и почтового ящика. Валландер прислушался - все тихо - и отпер дверь. На пороге замер и снова вслушался в темноту. На секунду ему почудилось, будто кто-то дышит навстречу, и он приготовился сбежать, но тотчас сообразил, что это плод воображения. Зажег свет и закрыл за собой дверь.
Помещение просторное, но почти пустое - только стол да стул. На столе - большой компьютер. Валландер подошел ближе. Перед компьютером лежал лист бумаги - вроде бы чертеж. Комиссар включил настольную лампу.
Секунду спустя он понял, что перед ним.
На чертеже была трансформаторная подстанция, где обнаружили мертвой Соню Хёкберг.
16
У Валландера аж дух захватило.
Сперва он подумал, что ошибается и на чертеже что-то другое. Потом сомнения отпали. Он безусловно прав. Осторожно положил бумагу на прежнее место перед темным монитором. В свете лампы на экране отразилось его лицо. На столе стоял телефон. Надо позвонить, подумал он. Мартинссону или Анн-Бритт. И Нюбергу. Но трубку не снял. Медленно прошелся по комнате. Значит, вот здесь Тиннес Фальк работал. За сейфовой дверью, взломать которую очень и очень непросто. Здесь он занимался компьютерным консалтингом. Хотя я, подумал комиссар, по-прежнему понятия не имею, в чем эта деятельность заключалась. Но однажды ночью его нашли мертвым возле банкомата. Потом его труп исчез из морга. А теперь я обнаружил рядом с его компьютером чертеж трансформаторной подстанции.
На миг Валландеру показалось, он угадывает объяснение. Однако догадка утонула в лавине деталей. Он обошел помещение. Что тут есть, думал он, и чего не хватает? Есть компьютер, стул, стол, лампа. Телефон и чертеж. Но нет стеллажей. Нет папок и книг. Даже ручки нет.
Сделав круг по комнате, комиссар вернулся к столу, взялся рукой за абажур, повернул его, осветил стены. Лампа была мощная. Но он не заметил никаких признаков тайников. Сел на стул. Вокруг глухая тишина. Толстые окна, толстые стены. Сквозь дверь тоже не проникало ни звука. Будь с ним Мартинссон, он бы попросил его включить компьютер. Мартинссон проделал бы это с превеликим удовольствием. Сам же он робел прикоснуться к машине. Опять подумал, не позвонить ли Мартинссону. Но медлил. Я должен понять. Сейчас это самое важное. Множество событий сплелись воедино куда быстрее, чем я смел надеяться. Только вот я не в состоянии истолковать то, что вижу.
65 
