Особенно,... 
18 
– Знал Алену когда-то. Боже, и ее тоже…
– И милиция уже знает, кто это сделал… У них есть улики.
– Слава богу! Но если знают… почему же его не задержали?
– Чтобы улик набралось побольше! – ляпнула я и осеклась.
Хватит нести чушь, если бы Фил был виновен, он, во-первых, не подал бы вида, что знает Алену, во-вторых, не поверил бы в ее смерть. Или, по крайней мере, очень удивился бы, стал расспрашивать о подробностях – надо же выяснить, кто вместо него проделал грязную работу. Похоже, и этот номер пустой. Я быстро извинилась перед застывшим, словно в столбняке, Филом, подхватила Пашу под руку, протащила по зальчику и, захватив свое пальто, вывела наружу. Он слабо сопротивлялся:
– Полечка, но мы ведь должны потанцевать!
– Я уже натанцевалась, пока тебя у входа ждала, полчаса лезгинку отплясывала! – прошипела я, выволакивая незадачливого кавалера на свежий воздух. – Причем на жутком ветру! И где тебя, интересно, носило?
– Так ты же знаешь, где я живу!
– Прекрасно знаю, отсюда три остановки на троллейбусе! И ты час добирался?
– Так я же пешком…
Я проглотила все слова, которые готовы были сорваться с языка. Зачем попусту нервы тратить?
– А теперь тем же ходом дуй обратно. Совершишь вечерний моцион, он тебе отлично заменит танцы.
Я развернулась и, не слушая возмущенное Пашино кудахтанье, пошла к своей остановке. Паша потащился следом. Провожатый, блин! Сейчас одним своим жутким видом всех местных хулиганов распугает. Но тут мой храбрый защитник внезапно остановился и, повернувшись ко мне, прошипел: «Бежим! Нас преследуют!»
Не успела я осознать сказанное, как Паша сорвался с места и со скоростью приличного гоночного автомобиля рванул вперед. Его пятки, похоже, не касались асфальта, тщедушная фигурка стремительно уменьшалась в размерах. Я в немом восторге смотрела ему вслед. Как он быстро бегает – нет, скорее низко летает! Я-то думала, он совсем доходяга, а ему в олимпийскую сборную надо! Но тут за спиной раздались быстрые шаги, и кто-то крепко вцепился в мою руку и развернул к себе. Еще не успев как следует испугаться, я узнала в высокой фигуре в черном полупальто Фила.
– Ты куда так быстро смоталась? – угрожающе прошипел он. – Рассказывай, что там с убийством Алены?
Я почувствовала легкую дрожь в ногах. Поздний вечер, улица практически не освещена, парень настроен не слишком дружелюбно… А если все же именно он – маньяк? Узнал, что одно из запланированных убийств сорвалось, рассвирепел и теперь собирается сделать очередной жертвой меня? Правда, совсем рядом окна кафе, из которых льется музыка, а из его дверей постоянно кто-то выбегает. Но опять же – если что, звать на помощь бесполезно – музыка заглушит мои крики, а темный глухой переулок ближе, чем кафе… Черт бы побрал Пашу, куда ж он сбежал?! Мне теперь придется выкручиваться одной.
– Мне холодно… – жалобно промурлыкала я. – Давай вернемся в кафе, там побеседуем?
– Нет уж, – еще более мрачно сказал Филипп. – Говори здесь.
Ну точно маньяк, в душе ужаснулась я, не хочет идти туда, где много людей. Надо бежать к кафе, но он преграждает мне дорогу. Как бы его отвлечь?
– Я не знаю, с чего начать… – еще более тихо проблеяла я. – С улик? Нападавшего видели… Ой, Пашенька, иди сюда!
Последнюю фразу я выкрикнула так истошно, что Фил невольно вздрогнул и обернулся назад. Его хватка ослабела, я одним рывком выдернула руку и, мигом обогнув парня, со всех ног бросилась к кафе, от души радуясь, что сапожки без каблуков. Через секунду я была уже у входа, где на мгновение остановилась, чтобы перевести дыхание. Похоже, сегодня я вполне могла бы составить Паше пару на Олимпиаде в парном забеге. Стоящие у входа девчушки удивленно повернулись в мою сторону, у курящего чуть в сторонке парня от изумления вывалилась изо рта сигарета. За моей спиной тут же раздались тяжелые шаги. Через пару секунд Фил уже стоял рядом со мной, но хватать меня за руку и куда-то тащить на глазах изумленной публики все же не решился.
Мы галопом влетели в кафе, я прислонилась к стеночке и потихоньку начала сползать на пол. Но тут Фил решительно подхватил меня на руки и обратился к барменше:
– Девушке плохо, она беременна. Мы могли бы посидеть полчасика где-то в подсобке?
Против подсобки я не возражала. Мне казалось маловероятным, что Фил меня задушит и замурует в кладовке мой труп, засунув туда же для верности труп молоденькой барменши. К тому же нашу колоритную парочку уже хорошо запомнили посетители кафе – вокруг нас образовалась небольшая горстка любопытствующих. Если я погибну – за меня отомстят.
18 
