29 
Гревс прошептал мне:
– Вот шанс выбраться отсюда. Свалить часового и быстро в буш. Как вы?
Я поразмыслил.
– Между японцами и кули? У нас нет шансов, – сказал я. – Кроме того, у нас нет продуктов.
– Вы просто лишены мужества, Бастэйбл.
– Вероятно. Но зато у меня в избытке опыта, – возразил я ему. – Может быть, дело дойдет до простого обмена военнопленными. Мы все можем через неделю оказаться в Англии.
– А если нет?
– По моему мнению, сейчас нам лучше оставаться с японцами. Если уж бежать, то где-нибудь поближе к российской территории.
Гревс был не согласен:
– Вы не импульсивный парень, а? Бастэйбл!
– Вероятно, нет.
Я слишком много пережил разрушений и войн в трех мирах, чтобы предаваться подобным романтическим планам, возникающим вдруг, в горячке. Я предпочитал выжидать. Гревс может думать, что хочет. Я только заметил, что без моего согласия он не стал предпринимать попыток вырваться из отеля.
Стрельба продолжалась, но уже не такая ожесточенная. Внизу в городе пожары пылали все ярче. Отблески огня отражались на белой гондоле японского корабля, медленно покачивающегося на мачте.
Демпси, должно быть, проглотил все свои стимуляторы. То и дело видел я его, то с пистолетом, то с парангом. Он мелькал между деревьями и кустами, растущими на аэропарке. Я не мог себе представить, каковы были в действительности темные, быть может, – сентиментальные причины связать себя с кули. Возможно, он надеялся с их помощью разбить японцев и спасти европейцев, но в этом я сомневался. Даже в своих лохмотьях Демпси сильно отличался от тех людей, которых сейчас возглавлял. Он был воспитан флотом, и сейчас его инстинкты предводителя вырвались на свободу.
Японцы тоже вычленили его, и их огонь сконцентрировался на нем. Он искал их пуль. Мне показалось, что он хочет быть убитым. Он говорил о самоубийстве и, вероятно, в его глазах то был отличный способ умереть. Тем не менее он выказывал мужество, и я мог только дивиться тому, как он вел бой против японцев.
Его глаза блестели. На губах застыла странноватая улыбка. И на мгновение меня пронзило непреодолимое чувство близости с ним. Необъяснимого родства, товарищества – назовите как угодно. Он был точно другим олицетворением меня самого – Бастэйбла тех ужасных дней, когда я еще не научился жить дальше с грузом вины, печали и безнадежности.
Демпси побежал к воздушному кораблю, все оставшиеся кули последовали за ним. Молодой англичанин повалил двоих солдат, прежде чем те успели что-либо сделать. Он ударил парангом, уклонился от штыка и пули. Затем убил еще двух японцев и едва не ворвался в гондолу, когда, задрав обе руки кверху, точно кровожадный бог войны, рухнул на землю.
Я видел его лежащим у трапа с раскинутыми руками и ногами. Он вздрогнул еще раз или два. Я не знал, попала ли в него пуля или закончилось действие стимулирующих препаратов. Капитан с обнаженным мечом подбежал к телу у трапа, повернул его и велел двум своим людям тащить его в корабль.
Я слышал, как у солдата вырвалось имя:
– Демпси!
Откуда, во имя всего святого, им знать его?
После того, как Демпси пал, кули тотчас же рассеялись. Капитан возвратился в отель и приказал остальным подниматься на корабль. Я спросил его:
– Что с тем белым? Его застрелили?
Но капитан не пожелал отвечать.
Гревс сказал:
– Видите ли, капитан, вы могли бы, по меньшей мере, сказать нам, жив Демпси или мертв.
Японец втянул в грудь воздух и неприятно посмотрел на Гревса.
– Как штатский, вы имеете определенные права. И капитан Демпси имеет определенные права. Но, тем не менее, я вовсе не обязан отвечать на вопросы одних военнопленных о судьбе других военнопленных.
– Бесчеловечный черт. Это вопрос не права, а простой порядочности!
Японский капитан взмахнул мечом и отдал приказ на родном языке. Солдаты принялись выводить нас.
Когда мы шли, я услышал, как он говорит:
– Не будь мы цивилизованным народом, ни один из вас не был бы жив. А капитана Демпси мои люди разорвали бы на куски.
Японский капитан казался погруженным в свои мысли. Может быть, ему не нравилось это задание. Так бывает со многими солдатами, когда война начинается по-настоящему.
Я спрашивал себя, какое преступление совершил Демпси? За что они так сильно его ненавидят? Я был почему-то почти уверен в том, что он жизнью заплатит за содеянное. Я очень сожалел, что он не нашел времени рассказать мне свою историю.
29 
