Особенно,... 
80 
Радецкий пожал плечами:
— Ерунда какая-то. — Прозвенел первый звонок, созывающий зрителей обратно в зал. — А теперь извините меня, но вам, полагаю, пора вернуться на свое место.
— Отсюда гораздо лучше видно. Мне хотелось бы остаться.
Кэрол опустила сумочку на пол и скрестила ноги, после чего, улыбаясь, склонила голову набок. Она видела в его глазах отчаянную борьбу с самим собой.
— Не стоит, — отозвался он.
Кэрол тяжело вздохнула:
— Хватит, Тадзио. Я вам нужна.
Радецкий был потрясен. Он открыл рот, но слова не шли у него с языка.
— Колин хорошо работал, — продолжала Кэрол. — Но он уже в прошлом. Вам нужен кто-то, кто будет брать на себя нелегалов, когда они опять станут прибывать в Британию. Этим человеком могу быть я. Давайте перестанем ходить вокруг да около и поговорим прямо? Понятно, что вы нервничаете, обсуждая такие дела с совершенно незнакомым человеком, однако в настоящий момент, как мне кажется, у вас нет никого, кто мог бы снять вас с весьма опасного крючка. Но сначала я, конечно же, должна доказать, что достойна доверия?
— И все же я не понимаю, о чем вы говорите. — Он упрямо сжал зубы. — Какие нелегалы? О чем это вы? О полицейских фильмах, которые я продаю? Но я не экспортирую их в Британию.
Кэрол улыбнулась, искренне довольная тем, как поворачивается дело. Если бы начало было легким, то потом пришлось бы тяжелее. А так она набирала силу, чувствуя себя Кэролин Джексон, прежде чем открыть свои главные козыри.
— Ах, пожалуйста, — произнесла она, добавив металла в свой голос. — Это становится утомительным. Послушайте, я знаю, чем вы и Колин занимались. Могу назвать вам адреса фабрик в Эссексе, где за кусок хлеба трудились нелегальные иммигранты. Могу сказать, сколько людей он получил в прошлом году. Мне известно, где жил Колин, с кем он пил, с кем спал — и, прежде чем вы сделаете неправильный вывод, это не я. Мне также известно, кто убил его, и у меня есть свои соображения насчет того, зачем это было сделано. К счастью, это не имеет отношения к вам и вашему бизнесу.
Радецкий хотел было заговорить, но Кэрол не оставила ему ни малейшего шанса:
— У вас будет время, Тадзио, сказать свое слово. Ведь сюда я приехала не для того, чтобы создавать вам проблемы, а чтобы их решать. Если же вы предпочитаете проблемы, если хотите иметь трудности, что ж, отлично. Я отстану от вас. Но не думаю, что вам это понравится. Насколько я слышала, вы отчаянно ищете кого-нибудь на моей стороне Ла-Манша. Так почему бы нам не послушать второй акт? А вы тем временем подумаете о том, что я сказала.
Радецкий смотрел на Кэрол с таким видом, словно ничего не понимал.
— Кто вас послал? — спросил он.
Кэрол нахмурилась:
— Никто не посылал. Я работаю самостоятельно. Если мы поладим, то я все равно буду работать только на себя. Вам лучше знать об этом с самого начала.
На лбу Радецкого выступил пот.
— Почему бы вам не послушать второй акт в моей ложе?
Кэрол похлопала ладонью по креслу, что стояло рядом:
— А я уж было подумала, что вы не пригласите меня.
*
Петра была воплощением немецкой аккуратности, во всяком случае именно это пришло в голову Тони, когда он увидел надписанные четким почерком ящики на полу в гостиной. Три ящика стояли рядом, однако количество материалов в них было разным, и третий ящик оказался почти совсем пустым.
Прежде чем взяться за психологический портрет убийцы, Тони предстояло разработать психологические портреты жертв. Не исключено, что они выбраны наугад, однако скорее всего у убийцы была определенная цель. Для внешнего мира, который ориентируется на истеричные газетные заголовки, люди, которые убивают одного незнакомца за другим, могут быть только сумасшедшими. У Тони были другие соображения на этот счет. Педантичные серийные убийцы действуют в соответствии с собственной логикой, они ведомы своей миссией и шагают под свои барабаны, которые слышны лишь им одним. Необходимо определить тайные ритмы, которым подчиняется убийца, потому что только так можно понять, какой смысл он вкладывает в свои преступления. Сумев влезть в мозги серийного убийцы и воссоздав его мир, Тони рассчитывал определить ключевые моменты жизни убийцы, чтобы выследить и поймать его.
Первым делом он должен был дать убийце прозвище, то есть персонифицировать его. Это первый шаг к воссозданию человеческого лица, а там уж прямой путь к психике человека, которая работает по установленным им самим правилам.
80 
