Последние отзывы

  72  

Бродячие рунопевцы-сказители не были чародеями в обычном смысле. Их не просили заговорить болезнь или вырезать оберег. Это было особое искусство, под покровительством Унтамо-Сновидца — добровольное предпочтение тех, кто, обладая колдовской силой, ничего не хотел менять в этом мире. Сказителей, впрочем, на всякий случай тоже боялись. К тому же их считали предсказателями.

А этот сказитель был еще и чужак, саами, — седой, маленький, с редкой длинной бородой. Пел он, однако, на языке карьяла, которым владел как родным. Когда Ильмо и Ахти выбрались в первые ряды, он как раз закончил очередную песнь — длинную кровожадную саамскую сказку — и теперь отдыхал, тихо перебирая струны. Когда умолк последний звук, толпа зашумела. Никто не встал и не ушел, наоборот, слушатели все прибывали.

— А теперь что-нибудь про карьяла! — послышалось со всех сторон.

Саами задумчиво обвел взглядом поляну — и вдруг его взгляд остановился на Ильмо. Рунопевец-северя-нин смотрел на его медные волосы так пристально, что и другие начали оборачиваться. «Чего это он?» — с тревогой подумал охотник, некстати вспомнив свой давешний сон.

— Потомок Калева! — звучно произнес саами. Теперь на Ильмо смотрели уже все.

— Не хочешь ли услышать песню о своем славном предке и его подвигах?

Больше всего Ильмо хотелось куда-нибудь исчезнуть. Но тут в его сознании молнией пронеслись насмешливые слова Кюллики, укорявшие его в невежестве и незнании родства, и Ильмо, больше не раздумывая, выпалил:

— Хочу!

Прочие слушатели загомонили. Слушать про чьего-то предка хотелось не всем.

— Что еще за Калева такой? — спросил какой-то купец из южных карьяла. — Чем он прославлен? Вяйнемейнена мы все знаем, а этого — нет!

Старый саами усмехнулся в жидкие усы, откашлялся и положил пальцы на струны.

— Это будет песня о том, как предки карьяла сражались с Похъёлой.

На лугу мгновенно установилась тишина. Саами и его ученик встали, взялись за руки, и хором пропели руну Начала:

— Внемлите, боги, Песни рождению! Внемлите, люди, Древнего рода преданью! Восславим героев, Что ходили на север, В темные земли Похъёлы, Не убоявшись Трех Хийси, Слуг Хозяйки Лоухи, Стражей Границы!

Потом ученик сел, взял в руки свое кантеле и негромко заиграл, а старичок-саами остался стоять и заговорил нараспев:

— Вы уже услышали саамскую песню о Радиэне, одолевшем вечную ночь, и Вороне, укравшем солнце.

А теперь я поведаю вам о Трех Хийси, исчадиях Хорна, что служат Хозяйке Похъёлы, пожирая тех карьяла, кто осмеливается приблизиться к ее владениям, и о герое Калева, который отважился пересечь Борозду Укко, сразился с хийси — и победил их!

Во времена Сновидений, когда водопад Иматра был еще маленьким ручейком, а к небу можно было прикоснуться рукой, не поднимаясь на цыпочки, великий райден по имени Калева решил совершить набег на север, пограбить окраины Похъёлы. Хозяйке Похъёлы это, понятно, пришлось не по душе. Раскинув рыбьи кости, она узнала его путь и стала думать, как бы помешать ему. И наконец придумала.

Дружина Калева пробиралась через лес, и вдруг дорогу им пересекла широкая река. Воины заспорили, как им преодолеть преграду. «Построим плот», — говорили одни. «Поищем брод», — говорили другие. Но отважный Калева сказал: «Переберемся вплавь!» И, как положено вождю, первый вошел в воду. Однако не успел он проплыть и половины пути, как вода вскипела, и на него напало водяное чудовище — огромная красноглазая щука с плавниками острыми, как мечи…

— А-а! — воскликнул Ахти, подскакивая на месте. — Так это же…

— Тихо! — Ильмо схватил его за руку, призывая к молчанию. Приятели переглянулись.

— Так вот кто хотел потопить нашу лодку!

Со всех сторон послышалось шиканье. Ильмо умолк, с опаской взглянув на саами. Но рунопевец не рассердился. Кивнув Ахти, он продолжил:

— Калева и Щука сражались день и ночь, и наконец герой почувствовал, что рыба слабеет. Тогда он вытащил ее на мелководье, и там воины добили ее копьями.

Потом они выволокли ее на берег, разделали, зажарили и славно пообедали, а из щучьей челюсти Калева изготовил себе волшебное кантеле.

— Этот саами твердо уверен, что Калева ее убил? — прошептал Ахти. — Сдается мне, что съеденные щуки не нападают на рыбаков!

— Может, мы сражалсиь с кем-то из ее потомков, — ответил Ильмо, и друзья с удвоенным интересом вслушались в речитатив рунопевца.

  72