16 
— Второй слева дом — деда моего, Яромира, чтоб ему, старому, повылазило, — сообщил Ратмир.
Олег повернул голову и изумился произошедшей в парне перемене: тот широко улыбался спутнику.
— Спасибо тебе, дядя Олег, что сопроводил! Уж извини, коли я чего лишнего ляпнул… Я со страху! А теперича пойду. Тебе-то лучше прямо к старосте, к Борису, это вон тот дом, высокий, у колодезя! Видишь журавля?
— Вижу-то вижу! — Ведун прихватил Ратмира за плечо. — Как-то не годится нам сразу расставаться. Пойдем вместе к Борису, а потом вместе же и к Яромиру заглянем.
— Собак я боюсь… — смутился отрок. — Так что ты уж один иди к старосте, кобель у него очень злой. Коли не сдох, правда… Потом, конечно же, приходи к Мирославу, он тебе рад будет, а я предупрежу. Тут, видишь, тропинки расходятся, мне налево.
— А частокол-то! — вдруг сообразил Олег. — Частокола разве нет у этой деревни? В лесу ведь живут.
— Да упал он давно, — усмехнулся Ратмир. — Ты по тропинке иди, а то еще споткнешься, ноги поломаешь… Коли на дрова не растащили! Тут спокойно.
— А умрун-чародей?
— Чародей… В Еловом лесу чародей, сам знаешь. Но ты со старостой про это поговори, ему интересно будет.
— Ладно… — Ведун испытывал облегчение, расставаясь с парнишкой, и рад бы был его больше никогда не видеть… Но почему он так спешит? — Иди.
Ратмир быстро зашагал вверх по холму, уклоняясь в левую сторону.
— А мешок-то! — опомнился Олег.
— Оставь за труды! — в голосе Ратмира прорезались знакомые высокомерные нотки.
— Я занесу! — не очень твердо пообещал ведун.
Он тоже начал подниматься, но через плечо часто поглядывал на Ратмира. Уж не сбежать ли надумал? Так понимать должен, что никуда от ведуна не денется. Но все оказалось куда проще. Оглянувшись в очередной раз, Олег заметил, что парень пошел легче. Мешок! Он будто сдулся: Ратмир успел что-то спрятать в траве.
— Тоже мне, хитрец… — Олег хотел было вернуться да посмотреть, что же такого приволок отрок в своем драгоценном мешке, но за ним уже наблюдали.
Возле колодца выстроились в ряд четверо молодцов с луками, один даже в островерхом шлеме. Дружина самообороны? Гвардия старосты? Странно в таком случае, что частокол развалился. Вот, кстати, и его остатки виднелись, заросли травой… Но большую часть, видимо, растащили на дрова, тут Ратмир не ошибся. Олег прикинул, что упал частокол как минимум год назад, и не раньше, чем три, ну, пусть пять лет. Не от старости упал, повалили его. Выкопали столбы, все до единого, и бросили на землю. Странно.
— Кто таков?! — долетел сверху окрик.
— Олег Середич! — отозвался ведун. — Тьфу… Середин Олег! Путник мирный! Вон, мальца вам привел! Мне бы со старостой, что ли, потолковать…
По мере приближения к домам крест не нагревался. А ведь обычно деревню рядом с видимым частоколом окружали и невидимым, наговоренным. Все же очень странная деревня — эти Озерцы.
Озерцы
Все четверо лучников оказались сыновьями старосты Бориса. Сам хозяин стоял чуть в стороне, видимо, чтобы не перекрывать линию огня. Поднявшемуся Олегу он улыбался вполне дружелюбно, в то время как плутоватые глаза ощупывали, казалось, каждый шов на одежде гостя.
— Значит, Ратмирку привел, — покивал Борис. — По делам отец его уехал, понятно… Знатный богатырь Добрыня, знаем его, как не знать. Княжий человек! А сам куда же направляешься?
— Странствую я. — Олегу не хотелось начинать серьезный разговор вот так, на воздухе, перед четырьмя опущенными, но наверняка быстрыми луками. — Много в мире дивного… Интересного.
— Много, — согласился староста и опять закивал. — В твои годы странствовать, конечно, самое время. Но у нас-то ничего нет такого… Интересного. Тихо у нас.
— Вижу, что тихо, даже за частоколом не следите, — осторожно намекнул Олег. — А некоторые люди мне рассказывали, что есть и у вас чудеса. За Еловым лесом.
— За этим-то?.. — Борис спокойно кивнул вниз. — Да что же там удивительного? Нечисти полно, и не ходим уж давно туда… Да нам и без надобности, с той стороны у нас озера, вот и прозывается наша деревня Озерцы… Рыбку ловим. Рыбка — она не то что грибы, она круглый год.
— Да, — кивнул Олег, начинавший чувствовать себя глупо.
— Да, — охотно кивнул и староста. Он вообще любил кивать, этот совершенно седой, но на вид еще крепкий мужчина. — Так это, как я сразу тебе сказал, мои сыновья. Все еще неженатые, вон какие молодцы!
16 
