2 
– Тогда организуй себе психиатра прямо здесь. Введи для него единицу в штате, обзови его психоаналитиком. Он у тебя вообще постоянно под рукой будет.
– Он же мне не на всю жизнь нужен будет, – вздохнул Николай.
– А тебе на всю жизни никто его и не предлагает. Закончит тебя лечить и останется для полноты ощущений. Что, в каждой фирме свой психоаналитик есть? То-то и оно, что нет. Престижно! Слава Богу, средства тебе позволяют. А там, может быть, и, как психоаналитик, сгодится. Думаю, Вика против не будет. Смотри, я же себе завел модель в штате. Думал только и будет, что глупыми глазами хлопать, оказалось, пригодилась.
– Подумаю. Возможно, ты прав. Только где я его найду? Какого-нибудь молодого дурачка брать не хочется. Старика – в момент поймут, что это за психоаналитик. У Алексеевича все его друзья старые и, опять же, слишком большой круг вовлекается, если он и эти друзья искать подходящую кандидатуру начнут.
– Давай я с соседом своим потолкую. Знаешь, живет подо мной хирург, некто Лев Зиновьевич Ройтберг.
– Знаком, знаком. Большой любитель копченого сала и водочки.
– Ну да. Лёвка всё же наш ровесник. Может быть, кого-то и посоветует помоложе. Могу спросить, как для себя. Он парень не трепливый, можно не волноваться. Спросить?
– Ладно, спроси. У Левки можешь даже для меня спросить.
Через несколько дней Николай приехал в середине дня к Егору. Поднимаясь по лестнице, он чувствовал себя ужасно глупо. Открывший дверь Егор, как всегда, был румяным и жизнерадостным.
– Проходи, они уже ждут, – пробасил он и уже тише добавил. – Ларисы и детей дома нет. Мы с Лёвчиком в другой комнате посидим, а ты с ним поговори. Он немного в курсе дел.
– Как его хоть зовут?
– Игорь Михайлович. Да я вас сейчас представлю.
В гостиной сидел сосед Егора – Лев Зиновьевич Ройтберг и какой-то незнакомый мужчина, примерно его ровесник. Егор, как и обещал, представил Николая и мужчину друг другу, а затем, под каким-то благовидным предлогом вместе с Ройтбергом вышел в другую комнату. Сидящий в кресле мужчина меньше всего был похож на психиатра в понимании Матюхина. Скорей он был похож на банковского служащего или программиста-аналитика – строго-официальный стиль одежды, ничем не примечательное спокойное лицо и очень спокойный взгляд.
– Наверное, начнем сразу о деле? – Николай нахмурился.
– Пожалуй, – кивнул Игорь Михайлович.
– Егор Савельевич или Лев Зиновьевич рассказали вам, что у меня случилось и чем всё закончилось?
– Вкратце. Хотелось бы услышать это от вас. Тем более, я буду задавать вам кое-какие вопросы, на которые они оба вряд ли смогли бы мне ответить. Это чисто субъективное. Можете не волноваться, наш разговор останется между нами.
– Конечно.
– Итак, в чем проблема?
– Два месяца назад, в сентябре, умер мой старший брат – Дмитрий. Всё произошло у меня на глазах. Мы закончили совещание, все уже расходились, всё было прекрасно. Ещё подшучивали… Потом… Правда, умер он очень быстро, всего за несколько минут, – сердечный приступ, но… – Николай шумно вздохнул. – Я слишком тяжело перенес его смерть. Хуже, чем смерть родителей. В общем, после этого и начались проблемы. Началось всё с бессонницы. Теперь я не только не сплю, но и ничего не хочу есть, у меня чуть ли не отвращение к еде, постоянно болит сердце, головные боли, меня всё выводит из себя, я с трудом себя сдерживаю… В конце концов, я просто устал и от меня устали все окружающие. Так дальше продолжаться не может. Физически я здоров. Уже проверился. Я чувствую, что не в состоянии справиться с этим сам. Вы мне поможете?
– Возможно, – Игорь Михайлович задумчиво смотрел на сидящего перед ним Николая. Похоже было, что он действительно устал от состояния в котором пребывал. – Можно ещё пару вопросов?
– Да, конечно, – кивнул Николай.
– Какие у вас с братом были отношения?
– Прекрасные! Он был старше на три года. Вернее, это был мой сводный брат. У нас были его отец и моя мать. Мы у родителей от разных браков. Родители поженились, когда мне было четыре, а Диме почти семь. Жили всегда очень хорошо, очень дружно. Были действительно, как родные братья. Дима был для меня не просто авторитетом. Скорей он был для меня идеалом, образцом во всем. Мы с женой и сына в его честь назвали.
– И что, никогда и никаких разногласий у вас не возникало? Вы никогда не повздорили с братом?
– Один раз, – Николай помолчал, достал сигарету и закурил. – Несколько лет назад… Первый брак брата был очень неудачным. Правда, прожил он с первой женой довольно долго, но в итоге они расстались. Вернее, они то расставались, то его жена снова возвращалась, а потом снова уходила. Все эти приходы-уходы сопровождались скандалами и выбивали брата из колеи. Стресс он обычно снимал… в простонародье это называется запоем. Сначала пил два-три дня и с девицами развлекался. Потом останавливался, но настроение хорошим не становилось долго.
2 
