179 
Верд, вздрогнув, убрал ноги с края обрыва и поджал колени к груди. В ребрах заныло, напомнив о недавней боли.
— Но почему он явился за мной? Можно было бы и сообразить, что никто из нас не знает, что видел Брилл, иначе мы бы взялись за него сразу после убийства Брилла.
Алекс вздохнул:
— К тому времени он слишком далеко зашел. Благодаря венкам Макфэдьена мы связали воедино два убийства, которые должны были выглядеть абсолютно несвязанными. Единственной его надеждой было выставить убийцей Макфэдьена. А ведь Макфэдьен не остановился бы на двоих? Он бы не успокоился, пока не прикончил бы всех четверых.
Верд грустно покачал головой:
— Какая чудовищная каша. Но почему он первым убил Зигги?
Алекс застонал:
— Это так просто и банально, что плакать хочется. Кажется, как раз перед объявлением о доследовании по старым делам, Лоусон запланировал провести отпуск в Штатах и уже заказал билеты.
Верд облизал губы:
— Так что с такой же легкостью этим первым мог оказаться я?
— Да, если бы он решил порыбачить в вашем краю.
Верд закрыл глаза и сложил ладони на коленях:
— А кстати, как насчет Зигги и Брилла? Удалось собрать доказательства по их убийствам?
— Боюсь, с этим хуже. Несмотря на тот факт, что Лоусон запел наконец, как пресловутая пташечка, у полиции нет доказательной базы, подтверждающей, что Брилла убил Лоусон. Он действовал очень и очень осторожно. Алиби у него нет, но сам он клянется, что в ту ночь был на озере. И если даже найдется свидетель, который скажет, что его автомобиля не было в ту ночь возле его собственного дома, это ничего не даст.
— Значит, он за это не ответит?
— Получается, что так. По шотландским законам признание должно быть подтверждено другими доказательствами до того, как предъявляется обвинение. Но копы в Глазго уже оставили в покое Элен и Джеки, что тоже неплохой результат.
Верд с досадой ударил ладонью по камню:
— А как же насчет Зигги? Что, полиции Сиэтла тоже нечего сказать?
— Почти нечего. Мы знаем, что Лоусон был в США за неделю до смерти Зигги. Предположительно, он рыбачил в Южной Калифорнии. Вот и все. Правда, когда он сдавал арендованный автомобиль, на спидометре оказалось примерно на две с половиной тысячи километров больше, чем обычно бывает при местных поездках.
Верд яростно пнул ногой камень:
— А это как раз дорога до Сиэтла и обратно. Правильно?
— Правильно. Но снова прямых улик нет. Лоусон слишком ловок, чтобы пользоваться кредитными карточками где-нибудь, кроме тех мест, где ему и положено быть. Карен говорит, что полиция Сиэтла предъявляла его фото для опознания на бензозаправках, в мотелях и так далее. Но пока безрезультатно.
— Поверить не могу, что он вновь отвертится от убийства, — сказал Верд.
— Я-то думал, ты веришь в правосудие, которое превыше людского?
— Божий суд не снимает с нас обязанности действовать в рамках морали, — на полном серьезе ответил Верд. — Одним из способов выражения нашей любви к ближнему служит защита людей от их собственных дурных порывов. Заключение преступников в тюрьму есть крайнее проявление того принципа.
— Уверен, там они чувствуют себя любимыми, — иронически заметил Алекс. — У Карен оказалась еще одна новость для нас. Они решили не предъявлять Лоусону обвинение в покушении на убийство в связи с нападением на тебя.
— Почему же нет, пес его забери? Я же говорил им, что готов приехать и свидетельствовать в суде.
Алекс выпрямился:
— Без Макфэдьена нет прямых доказательств, что тебя избивал именно Лоусон.
Верд вздохнул:
— А-а, ладно. По крайней мере, от убийства Рози он не отвертится. В общем, не так уж и важно, спросят с него за меня или нет. Знаешь, я ведь всегда гордился своим благоразумием в опасных ситуациях. — Он задумался. — Но в тот вечер, когда я вышел из твоего дома, куда оно девалось? Интересно, вел бы я себя с той же лихостью и идиотизмом, если бы знал, что у меня на хвосте даже не один, а двое.
— Скажи за это спасибо. Если бы Макфэдьен не шпионил за нами, мы никогда бы не смогли связать Лоусона и его автомобиль с местом преступления.
— До сих пор удивляюсь, что он не вмешался, когда Лоусон стал меня избивать, — с горечью произнес Верд.
— Может быть, его просто опередил Эрик Гамильтон, — вздохнул Алекс. — Полагаю, всего мы никогда не узнаем.
179 
