— Мы оставляем ее в ящике стола, на котором стоит сейф, — ответила Конни. — Там ей тепло и не дует. А что? Мы неправильно храним? Бог свидетель, и я, и Рейчел бываем иногда немного рассеянными в бухгалтерских делах, но мы никогда не делаем ничего противозаконного. — Она засмеялась. — Какой толк мухлевать с чеками, если ты сам хозяин магазина? Нам попросту некого обманывать. Конечно, я понимаю, мы, если бы захотели, могли бы обманывать наших мастеров, но в конце концов обязательно попались бы: ведь мы дважды в год предоставляем им отчеты, да они и сами имеют право проверять наши книги. Поэтому, будучи здравомыслящими — а мне хочется думать, что мы такими и являемся, — мы можем…
— Этот чек был найден в вещах человека, которого убили, — прервала ее Барбара.
Конни оторопела и начала хватать ртом воздух, прижав сжатые кулачки к груди. Она пристально смотрела на Барбару, и было совершенно ясно, на чье лицо она сейчас не в силах даже взглянуть. Овладев собой, она обратилась к дочери, не повернув к ней головы:
— Рейч, ты только подумай. Ну как, по-твоему, такое могло случиться? Вы говорите о том парне, которого убили на Незе, сержант? Ведь вы из полиции, а этот парень — единственный из людей, которым сейчас интересуется полиция. Это наверняка он. Это и есть тот самый убитый, да?
— Да, тот самый, — подтвердила Барбара.
— Совершенно не представляю, как у него могла оказаться наша копия чека, — переведя дыхание, произнесла Конни. — Может, тебе что-нибудь известно об этом, Рейч?
Рейчел теребила складку на юбке. Барбара впервые за все время пребывания в магазине отметила про себя, что юбка на девушке была восточная, полупрозрачная. Такие юбки сейчас продавались на уличных базарах по всей стране. Сама юбка не указывала на принадлежность девушки к пакистанской общине, но не исключена возможность, что она — если к тому же принять во внимание ее нежелание говорить — как-то, возможно косвенно, вовлечена в ситуацию.
— Понятия не имею, — еле слышно пролепетала Рейчел. — Может быть, этот парень подобрал его на улице или еще где-то. На чеке имя Салах Малик. Возможно, оно было ему знакомо, и он хотел передать чек ей, но так и не успел.
— А он мог знать Салах Малик? — поинтересовалась Барбара.
Рейчел волновалась все сильнее:
— А разве не вы сказали, что он и Салах…
— Да об этой истории писала местная газета, сержант, — перебила дочь Конни. — Мы с Рейчел прочли, что этот парень должен был жениться на дочери Акрама Малика.
— И вам известно только то, что написано в газете? — спросила Барбара.
— Да, — ответила Конни. — Рейч, может, ты что-то знаешь?
— Нет, — покачала головой Рейчел. Барбара засомневалась. Конни была чересчур говорливой, Рейчел — слишком немногословной. В этом водоеме следует половить рыбку, но лучше забросить удочку, когда у нее будет хорошая наживка. Достав визитку, она написала на ней «Отель «Пепелище» и, протянув ее женщинам, попросила звонить ей, если что-то вдруг всплывет у них в памяти. Она бросила прощальный взгляд на браслет работы Кеннеди и положила чек на браслет АК-162 на прежнее место.
Выйдя из магазина, она быстро оглянулась. Обе женщины смотрели ей вслед. Все, что им известно, они в свое время расскажут. Так обычно бывает, если правильно выбрать момент. Вероятнее всего, подумала Барбара, этот золотой браслет, пропущенный мимо кассы, будет той искрой, от которой вспыхнет ссора между матерью и дочерью, и они разговорятся. А выслушать их ей было необходимо.
Как только сержант Скотленд-Ярда скрылась из виду, Рейчел стремглав бросилась в подсобку. Протиснувшись в узкую щель между стенкой и стеллажами, она вошла в туалет и сразу же заперла дверь на щеколду.
Пытаясь унять дрожь в руках, она сцепила пальцы, а когда поняла, что ей это не удастся, обеими руками открыла кран над маленькой треугольной раковиной. Она вся горела и одновременно с этим, как ни странно, ощущала леденящий холод. Она понимала, что Барбара вернется, что ее кошмар не закончился. Она попыталась водой охладить разгоряченное лицо, но тут в дверь заколотила Конни.
— Выходи, Рейчел Линн, — приказала она. — Нам надо поговорить.
— Не могу, — задыхаясь, произнесла Рейчел. — Мне плохо.
— Ой, моей крошке плохо! — передразнила Конни. — Открывай, или я сейчас возьму топор и разнесу дверь, чтобы вытащить тебя оттуда.
— Пока она была здесь, мне все время хотелось в туалет, — сказала Рейчел и даже уселась на унитаз, приподняв юбку.