Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
11 
– Мистер Кирцотьян? – направился к нему специальный агент.
– Он самый, – закашлялся старик. – Чем обязан вниманию столь значительной организации? Уж не решили ли вы арестовать меня на старости лет? Наверное, это единственное, что я еще не успел испытать за время своей жизни.
– Ну что вы, мистер Кирцотьян, – покачал головой гость, подходя ближе. – Я всего лишь хотел задать вам пару вопросов. Вы помните «Мустанг», которым владели около пяти лет назад?
– А чего же не помнить? – старик приподнял палочку и звонко цокнул ею об пол. – Это у меня тело вдруг работать перестало. А голова еще ясная. Мне его змееныш Бартуолок подарил. Было у отца два сына, умница и змееныш. Лишил отец змееныша наследства, почти все умнице отдал. И завод химический, и фабрику по производству фильтров, и дом свой. Но змееныш в норку свою не уполз, рядом крутился. И добился своего. Господь прибрал умницу к себе, и все добро змеенышу досталось.
– А что с «Мустангом»? – попытался направить воспоминания старика в нужное русло Молдер.
– А его мне змееныш подарил, когда все добро захапал. Откупиться, видать захотел. Дескать, вот тебе слова хорошие, вот тебе подарок дорогой, а вот тебе и пинка, чтобы не мешался больше. И все, вроде, как положено, с уважением. А суть одна: избавился, чтобы разорять не мешали. Одно слово, змееныш.
– Так вы ездили на этой машине? – опять повернул на важную для него тему гость.
– Нет, куда мне, старику, на таких рычалках гоняться. Я тихонько, на «Крайслере» поездить могу. Сыну отдал. Да только… Да только змеиные подарки никому впрок не идут. Джордж погиб, и Дима тоже. Говорил я ему, избавляться от «Мустанга» нужно, да только больно понравилась сыну машинка.
Старик поднял свою палочку, уронил. Снова поднял, и снова уронил. Приоткрылась дверь:
– Вы меня звали, мистер Доминик?
– Да, Леман. Проводи нашего гостя, и позови сестру. Что-то нехорошо мне стало. К жене я хочу, Леман. Покоя хочу. Надоело все… – старик хлюпнул носом. Молдер, не дожидаясь продолжения, кивнул и торопливо вышел из гостиной.
Ресторан «Олимп», город Рейдсвил, штат Северная Каролина,
22 июля 1998 г. 14:30.
– Ты уже здесь? – удивился Молдер, присаживаясь к столику. – А я думал, что успею неплохо подкрепиться, пока ты вырвешься из местного архива.
– Здешний архив такой же маленький, как и городок, – улыбнулась Скалли, разрезала ножом маленькую французскую булочку, что лежали грудой на тарелке посреди столика, намазала мягкую сердцевину маслом. – К тому же, мне сразу выделили терминал и не приставали с глупыми вопросами.
– Что-нибудь узнала? – ее напарник, тоже успевший проголодаться, взял нож, лежавший рядом со свободным прибором, и выбрал себе самое румяное изделие местных пекарей, размером в половину ладони.
– Все, – женщина взялась за ложку, запустила ее в прозрачный бульон, в котором плавало несколько порезанной звездочками морковин и белых рыхлых ломтиков рыбы. – Бари Стимел родился пятнадцатого августа шестьдесят шестого года на ферме в графстве Стокс, в этом штате. Отец богатством похвастаться не мог, но и никаких правонарушений за ним не числилось, не считая одной пьяной драки. В восемьдесят четвертом году Бари завербовался в армию, рассчитывая получить по окончании службы медицинское образование. Служил в пятьдесят первой пехотной дивизии. Демобилизовался в девяносто первом году с чистым послужным списком. Поступать никуда не стал, работал в автомастерской… Не помню имени хозяина. В девяносто втором женился и переехал к супруге сюда. Правонарушений не имеет, но у налоговой полиции было к нему несколько вопросов по незаконному предпринимательству. Сейчас у него какая-то мастерская зарегистрирована в пригороде, но, насколько я понимаю, адрес чисто формальный, а работает он дома, в гараже. Однако жалоб от соседей последние годы не поступало, и полиция не вмешивается. В общем, нормальный гражданин. Не настолько рафинированный, чтобы заподозрить излишнюю скрытность или подделку документов, но и не гангстер, на которого никак не могут набрать достаточно улик. В целом характеризуется положительно. Что еще? Купленные у него машины все на ходу, четыре попадали в мелкие аварии, но пассажиры травм не получали. Скорее, наоборот: требовался кузовной ремонт для автомобилей. Не наши случаи. А что у тебя?
– Кирцотьяну на вид все девяносто лет, и он довольно плох. Сказал только, что сам за руль «Мустанга» никогда не садился, отдал сыну. И что вообще хотел его сразу продать, поскольку Роберт Бартуолок змея, а Джордж – хорошей парень, по воле Господа слишком рано ушедший в мир иной. Только поэтому брат, лишенный наследства, внезапно оказался хозяином семейного бизнеса и уволил старика на пенсию, хотя и с соблюдением всех формальностей, почетом и уважением.
11 
