Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
141 
Алексей обнял ее, прижал к себе. Покачал головой:
– Великие Нефелимы, во что я влип?
– Ты справишься. Пойдем.
Лена взяла его за руку, провела по коридору, вниз по лестнице и впустила в темный и холодный, сырой и пахнущий грибами подвал с земляным полом. Уже знакомая Дикулину старуха в юбке сидела в далеком углу, под единственной тусклой лампой, на длинном перекрученном проводе.
– Здравствуй, дитя мое, – несмотря на расстояние, голос прозвучал громко и ясно, словно слова произносились в самое ухо. – Прошло два дня с тех пор, как перед твоей душой закрылись врата мира мертвых. Сознаешь ли ты, с какой великой целью вернулся в этот мир? Готов ли ты принести клятву верности Великому Правителю, Сошедшему с Небес и Напитавшему Смертные Народы Своей Мудростью?
– Похоже, у меня нет другого выхода, – пожал плечами Алексей.
– Великий не нуждается в твоем снисхождении, смертный, – отрезала номария, однако ни тоном, ни жестом не выразила своего недовольства. – Если ты не желаешь служить ему искренне, преданно и добровольно, то ни о какой клятве не может идти и речи. Поэтому я задаю тебе свой вопрос еще раз: готов ли ты принести клятву верности Великому Правителю, Сошедшему с Небес и Напитавшему Смертные Народы Своей Мудростью?
– Я не верю в вашего Нефелима, – покачал головой Алексей. – Но я благодарен клану за то, что он вернул меня к жизни. Поэтому в ответ я готов принести клятву верности и следовать ей честно, насколько это позволяет моя совесть.
– Хорошо, я принимаю твой ответ, – кивнула женщина. – Теперь ты будешь подвергнут испытанию на свою способность нести службу…
Послушалось шуршание, пахнуло озоном. Из темноты в центр зала выехал электропогрузчик, неся на своих вилах сколоченный из необструганных досок ящик размером с упаковку для холодильника. Остановился, поднял вилы чуть не к самому потолку, наклонил стрелу вперед. Ящик медленно качнулся, перекувырнулся через вилы и с грохотом рухнул вниз, ударяясь углом о пол. Доски затрещали, разлетаясь в стороны, внутри стала видна бесформенная куча тряпья. Погрузчик, визжа моторами, умчался обратно в темноту.
– Это один из шведских сотников, что нашелся среди болот возле Корелы, – сообщила номария. – Всего лишь мертвое тело. Оно получило приказ убить тебя.
Доски зашевелились, разлетелись в стороны. Куча выпрямилась, превратившись в двухметрового бугая с длинным и широким мечом в одной руке и овальным щитом в другой. Шлем, кираса, поножи тускло отсвечивали вполне еще прочным, нетронутым тленом металлом. Правда, в прорезях шлема вместо блеска глаз царил мрак, а под шлемом вместо подбородка торчала костяшка с несколькими зубами и клочком рыжей бороды. Но особого значения это не имело, поскольку воевать швед собирался не зубами. Меч со свистом разрубил воздух, доказывая, что своих сил сотник отнюдь не утратил. Алексею удалось отскочить и увернуться от него буквально чудом. Хорошо еще, что клинок был достаточно тяжелым и мертвец не мог действовать им с такой же стремительностью, как, например, шпагой.
Дикулин уходил, пытался обежать врага, уворачивался, старательно крутя головой, но ничего подходящего в качестве оружия найти не мог. Приходилось рассчитывать только на голые руки и…
– Ладно, – кивнул молодой человек, отскакивая в очередной раз. – Мы поступим иначе. Стану не помолясь, выйду не благословясь, из избы не дверьми, со двора не воротами – мышьей норой, собачьей тропой, окладным бревном; выйду на широко поле, поднимусь на высоку гору… – начал бормотать он заговор на отвод глаз. – Положи Солнце тень мне под ноги, поднимите, звезды, ее на небо, а ты, Луна, дай ее мне в руку!
Он швырнул тень перед лицом мертвого врага, тот дернул головой, провожая ее взглядом.
– Отлично, – перевел дух Алексей. – Значит, наговоры на тебя действуют. Тогда мы поступим вот так…
Он начал приглядываться к правой руке врага, мысленно повторяя все ее движения, идущие к мышцам импульсы, копируя их, управляя оружием как бы вместе с врагом. Выпад, еще.
– Стоп! – резко оборвал он идущие к чужой руке команды, метнулся вперед и, пока швед не успел справиться с временным параличом, ударом кулака по костяшкам его кисти выбил меч, упал следом, подхватывая оружие, тут же поднялся на колено, направив острие меча сотнику в лицо.
– А-а-а! – Бросился мертвец на него, но как только швед прикрыл лицо от укола щитом, Дикулин подался назад, опуская клинок и со всех сил рубанул им по коленям. Он промахнулся всего чуть-чуть, но лезвие все равно резануло сотника выше поножей, начисто отсекая одну голень и надламывая другую.
141 
