53 
Берегиня пошла вдоль стены, поглаживая ее руками. Наконец остановилась, уперлась лбом в камень:
— Здесь… Здесь есть дорога… Есть, я чувствую… — Издав глубокий спокойный вдох, нежить качнулась вперед и исчезла.
— Вот так, — снова отер лицо Середин. — Боюсь, она больше уже никогда не будет берегиней. Теперь это кто-то другой.
— Она найдет сердце Ессея, Олежка? Ну, скажи мне правду, найдет?
— Не знаю… Если у подгорного князя было сердце великана, зачем он посылал против Ессея демонов? Почему не расправился сам? Он вполне мог придумать эту сказку, чтобы держать великана в рабстве. Запугивал своей властью над его жизнью и бессмертием.
— Что же ты наяде не сказал?
— Я не знаю, как рождаются великаны, малышка. Кто создал его, как вдохнул жизнь? Что, если вчера ночью мы убили князя, и теперь никто не ведает, где тот заныкал живое сердце? И вообще, кто из нас пророчица?! — решительно отмахнулся Олег и пошел прочь. — Ты здесь пифия, тебя учили. Вот ты нам про это и скажи!
— Стой! Постой, сумасшедший! — Роксалана нагнала его, развернула, рукавом очень старательно протерла рот, приподнялась на цыпочки и так же обстоятельно, крепко, взасос поцеловала. — Я тебя тоже люблю! Пойдем.
Она взяла его за руку, зашагала рядом.
— Только ты не надейся. Замуж я за тебя не выйду. Я тебя не так люблю. Ну… Ну, не как шуры-муры. В общем, не впсихушечную. Просто, когда такое заканчивается… Когда деремся, деремся, и вдруг — все, а мы живые опять. Я в такие моменты так тебя люблю, что и ребенка тебе согласна, и замуж. Только и думаю, как момент урвать. А потом проходит немного — и ничего такого. Так что я тебя люблю, наверное. И ребенка от тебя рожу. Ну, когда замуж выйду. Но ты ничего не думай, понял? Просто люблю, но у нас ничего не будет, ясно? Согласен?
— Согласен, — ничего не поняв из долгого монолога, кивнул ведун.
— Точно?
— Угу.
— Тогда давай, вон туда. Да, здесь. Пока никого нет вокруг. Ты меня правда любишь?
Меч в камне
— Господин, ты убьешь демонов?! — кинулась навстречу Тария, едва Олег и Роксалана показались возле утеса. — Они грызут камень! Они подкапывают рисунок!
— Не подкопают, — успокоил ее Середин. — Сила пентаграммы вниз уходит так же, как и наверх. Упрутся в стену.
— Ты их отпустишь? — сделала странный вывод кочевница.
Хотя, может, и не странный. Оставлять монстров в таком виде было нельзя. Если кто-то или что-то повредит линии — демоны вырвутся на свободу. Хорошо, если рисунок простоит долго, и путники успеют убраться в далекие-далекие края. А если нет? Тюрьма построена не столь прочно, чтобы быть в ней полностью уверенным.
— Убить демонов невозможно, — пробормотал Олег. — Они и так нежить.
— Но ведь Ессея убили!
— Я помню. Кто из нас войдет в клетку и разорвет Фаруха на куски? — вопросительно приподнял брови ведун.
— Придумай что-нибудь! Ведь это они убили Ессея! Мы должны им отомстить.
— Отомстить… — Середин прикусил губу. — Ладно, быть по-твоему. Тария, ступай в кочевье, прикажи принести нам сюда мяса и сластей, всякой другой еды, поставить юрту. Похоже, мы застряли тут надолго. Месяца два, не меньше. Предупреди: станут капризничать — выпущу демонов. Кто сомневается, может прийти и посмотреть.
На долгие пятьдесят четыре дня жизнь путников стала скучной и однообразной. Вначале Олег строил по внешнему краю пентаграмм стену из камней и глины. Высота ему требовалась не меньше пяти метров, и чтобы сооружение не развалилось, толщину у основания пришлось делать больше метра, а у верхнего края свести до десятка сантиметров. Работать приходилось в одиночку. Кочевники появились возле горы только один раз, да и то остановились посреди долины, издалека оценив мощь пойманных монстров. После этого они если и подглядывали за гостями, то только прячась в лесочке на дальнем горном склоне. К счастью, требования победителя демонов они выполняли безропотно, передавая через Тарию все, что просил Олег.
Только через месяц Середин оставил башни на просушку и начал вырубать вокруг березы, стаскивая их к двум ямам, что напоминали о вывороченных Ессеем валунах. Набитые с горкой емкости ведун запалил и завалил сверху сырыми ветками и землей. Точнее — песком и мелкой каменной крошкой. Через сутки у него было кубов десять отличного угля. Достаточно для обычной кузни — но слишком мало для его целей. Ямы пришлось набивать новой порцией дров, а пока они перегорали — через верх перекидывать топливо в домны. Фарух недовольно рычал, метался, норовя выбросить уголь обратно, но длинные скошенные клыки и когтистые лапы — не лучший инструмент для перегрузки объемной мелочевки. Правда, приплясывая и утрамбовывая уголь, демон забирался все выше, но пока эта проблема Олега сильно не беспокоила. Золотой стражник гномов отнесся к поведению людей куда спокойнее. Возможно, просто не понял, что за гадость против него готовится.
53 
