Особенно,... 
85 
Он побежал к двери, выскочил на лестницу и торопливо помчался вверх по ступеням в поисках Кабрала.
Агустин нашел своего грандтио во дворе. Кабрал, закрыв глаза, грелся на солнце. Может быть, он слушал неумолчный, успокаивающий шелест воды в фонтане. Или, как это часто бывает со старыми людьми, предавался воспоминаниям: на его лице удивительном образом смешались радость и печаль.
— Тио! Тио! Идем скорее. Произошло нечто ужасное! Несмотря на почтенный возраст, Кабрал двигался легко и быстро. Агустин, когда они добрались до ателиерро, тяжело дышал, давали о себе знать слабые легкие. Однако его мать по какому-то необъяснимому волшебству оказалась там раньше. Она стояла рядом с Гиаберто, хладнокровно наблюдая за развитием событий, пока двое слуг не принесли носилки.
— Что случилось? — спросил Кабрал, протискиваясь вперед.
— Он потерял сознание. — Гиаберто казался ошеломленным. — Андрее почти не дышит. Да ниспошлет ему Матра свою милость.
Кабрал, нахмурившись, посмотрел на Андрее — грудь у того напряженно вздымалась. Красивые руки Верховного иллюстратора судорожно сжались, словно его мучила жестокая лихорадка, но суставы не выглядели воспаленными. На Андрее было больно смотреть.
— Кто-нибудь проверял его Пейнтраддо? — спокойно спросил Кабрал.
Агустин был потрясен, на лицах иллюстраторов появилось такое же удивленное выражение.
— У Андрее всегда было прекрасное здоровье, — продолжал старик. — Нет никаких причин для подобных обмороков, даже если он и подхватил какую-то болезнь. Кстати, никто сейчас в Палассо не болеет?
— Я болен, — заявил Никойо, но никто даже не взглянул на него.
— Ты хочешь сказать, что Андрее отравили? — взволнованно спросила Диониса.
Все собравшиеся уставились на нее, а потом на Гиаберто.
— Диониса, — быстро сказал он, — приготовь для Андрее комнату. Ему необходим полный покой. А нам следует послать за санктой.
— Я пойду, — предложил Кабрал.
Так и не пришедшего в сознание Андрее унесли в сопровождении Дионисы и слуги, а старый Дэво отвел Никойо в его покои.
Остальные иллюстраторы толпой отправились в кречетту — ошарашенные и потерявшие дар речи.
Агустин подошел, чтобы рассмотреть Пейнтраддо Андрее. Двадцать лет назад Андрее был красивым юношей; годы жестоко обошлись с Верховным иллюстратором. Агустин слышал, что Диониса и Андрее вместе проходили конфирматтио, но если их и связывали какие-то отношения, то они давно ушли в прошлое из-за властности и амбициозное™ самой Дионисы и возмутительного поведения ее старшей дочери.
Автопортрет выглядел так же, как и вчера или неделю назад.., за исключением, может быть…
— Тио Гиаберто, — сказал Агустин, — взгляните сюда. — Он с нетерпением ждал, пока дядя подойдет к нему. — Если посмотреть внимательно, то можно заметить, что на холсте появились мелкие трещинки, как на очень старых картинах, написанных маслом.
Сначала лицо Гиаберто оставалось равнодушным, как будто он слушал юношу, чтобы только его не обидеть, но потом его глаза сузились, и он приблизился к картине.
— Да. Да! — Голос его дрогнул. — Это не обычные трещины. Портрет написан всего двадцать лет назад, и Андрее сделал его по всем правилам. Он не мог так быстро постареть. — Сцепив руки за спиной, Гиаберто направился к остальным иллюстраторам, и они говорили между собой приглушенными голосами, а потом вернулись в ателиерро.
Агустин, прищурившись, подошел поближе к портрету. У него вдруг возникло ощущение, что это вовсе не трещинки, видимые в разных местах, — на губах и крыльях носа, на веках и воротнике, — а прикосновения кисти или карандашные пометки, загибающиеся и уходящие в сторону… Он тряхнул головой и поспешил за родственниками, нагнав их перед дверью, ведущей в ателиерро.
Вьехос Фратос спорили.
— Как самый старший среди нас…
— Ты больше не можешь рисовать, Тосио. Если Андрее не поправится…
— Матра Дольча, Гиаберто! Ты сказал это лишь потому, что твоя сестра хочет видеть тебя Верховным иллюстратором!
— Эйха! — Агустин вовремя обернулся и увидел, как Гиаберто схватил кресло Андрее, приподнял его и с громким стуком опустил на пол. — Какой смысл продолжать спор? Толпа может в любой момент сжечь Палассо! Моронно! Пока Андрее не поправится, — если он поправится, на что мы все надеемся, — нам следует избрать план действий. Мы должны наладить связь с Палассо, чтобы заранее узнать, собирается ли Великий герцог предпринять жесткие шаги против бунтовщиков. Мы, Грихальва, зависим от благополучия до'Веррада. Мы погибнем вместе с ними или достигнем величия.
85 
