11 
— Проклятье!
Засверкала на ярком солнце сталь, всадники дружно опустили копья, пока оставаясь на месте. Мужчины замерли друг напротив друга, готовые к схватке.
— Стойте, безумцы! — вскинул руку старший дозора. — Коли вы прольете хоть каплю нашей крови, страж Раджафа проснется и придет за вашими жизнями! И тогда никто не сможет его остановить. Ни я, ни вы, ни даже сам Раджаф. Бросьте оружие, пока на вас нет крови, и вы останетесь живы.
Путники замерли. Воспоминание о медном воине, который шел за ними по пятам несколько дней подряд, не отдыхая ни днем, ни ночью, не останавливаясь ни перед скалами, ни перед болотами; который при каждой заминке во время бегства убивал всех, до кого мог дотянуться, оставаясь неуязвимым и для стрел, и для мечей, и для копий; который убивал, пока не истребил до последнего, всех, кто участвовал в разграблении каимских городов, — это все еще слишком яркое воспоминание заставило людей нерешительно переглянуться.
Будута хмыкнул носом и первым бросил свой меч. Следом, выругавшись, кинул оружие Ксандр, за ним Любовод.
— Вот так-то вернее будет, — кивнул старший. — Ребята, руки им вяжите. А ты чего тянешь?
Последние слова относились к Середину. Ведун, так и не успевший обнажить оружие, расстегнул пояс, сложил его пополам, прихватив левой рукой и толстую кожу ремня, и ножны, взялся ладонью за рукоять сабли, чуть выдвинул клинок. Склонил голову, прочитав нанесенную крестообразно гравировку: «Аз есмь».
— Дай сюда, — сделав шаг навстречу, потребовал старший. — Давай, не дури.
Воины дозора, сняв с седел веревки, уже разматывали волосяные арканы, готовясь спутать пленников, и Олег вдруг с внезапной ясностью вспомнил, что все это в его жизни уже было: путы на руках, серьга раба в ухе, железный ошейник. Было — и не понравилось.
— Русские не сдаются, — тихо произнес он, со щелчком вогнав клинок обратно в ножны.
— Что? — не понял старший.
— Не сдаются русские!
Ведун с силой рванул саблю из ножен. Оголовье рукояти с чавкающим стуком врезалось дозорному в лоб, и тот, раскинув руки, полетел на спину. Середин отпустил пояс с ножнами, стремительно рубанул ближнего воина поперек груди, и тут же, через бок — второго, что стоял слева. Секундное замешательство среди врагов закончилось — все, кроме раненого в грудь, ринулись на Олега. А вот раненый, заорав дурным голосом, кинулся наутек. Почему — непонятно. Толстую кожу ратной куртки, больше похожей на кирасу, прорубить не так просто, а потому самое страшное, что мог получить дозорный — это глубокий порез. Скорее всего, клинок даже до ребер не достал. Однако бедолага очень удачно оказался на пути у двух всадников, и, пока они там разбирались, Середин повернулся влево, поймал на саблю клинок четвертого воина, откинул в сторону — и тут на голову дозорного обрушился сзади меч Любовода. Ксандр тоже успел поднять с травы оружие и рубился со случившимся перед ним дозорным. Чуть дальше Будута со злобным воем повис у одного из всадников на руке с копьем, явно сваливая того с седла.
Те всадники, что стояли напротив ведуна, наконец объехали воющего бедолагу, нацелились на Олега пиками. Середин метнулся влево вперед, прикрываясь одним всадником от другого, отбил укол — с места тяжелым копьем быстрого удара не нанесешь, — обратным движением рубанул коня поперек морды. Несчастный скакун поднялся на дыбы, опрокидывая своего всадника на соседнего, и ведун получил мгновение, чтобы оглянуться. Дозорный, что был ранен в бок, скрючился в луже крови, поверх него распластались еще двое. Будута своего всадника из седла таки выдернул и теперь исступленно колол мечом. Любовод и кормчий наседали на другого.
Когда Середин повернулся обратно, то увидел дозорного с мечом. Видать, всаднику пришлось-таки покинуть седло. Из-под лошадиной туши слышались стоны второго, придавленного воина.
— Сдавайтесь, тати! — грозно заорал каимец.
— Совсем сдурел? — рассмеялся Олег. — Доспех лучше застегни, мешаться будет.
— А-а-а!!! — вскинув меч над головой, кинулся на него дозорный.
Ведун начал медленно поднимать саблю, делая вид, что намерен удар парировать, но в последний момент резко качнулся вправо и сверху вниз полосонул противника по открытому телу:
— Говорил же тебе, застегнись…
Старший дозора, хрипя, перевернулся на живот и на четвереньках поспешил в кустарник. Олег, не отвлекаясь на безопасного врага, побежал на помощь Ксандру и купцу — но те уже снимали истекающего кровью воина с седла.
11 
