Особенно,... 
189 
— Милорд верховный принц, его высочество Кунакский желает говорить с вашим владетельным высочеством.
Рохан растерянно замигал от такой торжественности, но тут же понял, что Таллаин намеренно говорит громко, чтобы его услышал Мийон. Стараясь не улыбаться, принц ответил:
— Впусти скорее. Нельзя заставлять его ждать!
Оруженосец поклонился, сделал каменное лицо, и спустя несколько секунд в покои вошел Мийон. Он кивнул Рохану, с досадой посмотрел на Таллаина и сел там, куда указал Рохан.
— Для красивых слов у меня хватает министров, — без экивоков начал принц. — Кузен, буду с вами откровенным. Что вы дадите за Чианой, если она выберет меня в мужья?
— Кузен, я не знал, что вы собираетесь жениться. Мийон снисходительно улыбнулся, как делают все, кто считает, что ключ от запертых ворот лежит у них в кармане.
— Отчего бы и не жениться, если это будет выгодно?
— Ай-яй-яй, — покачал головой Рохан. — Вот она, нынешняя молодежь! Другой на моем месте подумал бы, что красота юной леди для вас главнее.
— Брак по любви — это роскошь для принцев, у которых нет никаких проблем, — напрямик заявил Мийон. — Кузен, на каких условиях мы можем заключить сделку?
Рохан посмотрел ему прямо в глаза. Они были черными, как стекловидный камень Скайбоула.
— Что вы предлагаете?
— Мою поддержку в обмен на открытие для наших кораблей порта Тиглат.
— С Чианой в качестве… как там выразился ваш человек. Ах, да: красивой шелковой упаковки.
Естественно, я бы не стал связываться с простолюдинкой. Я хочу жениться на ней, чтобы убедить других, что именно ей принадлежат права, на которые претендует Масуль.
— Очень романтично. Это все, что вы хотите?
— Свободный доступ к тиглатской гавани — неплохая часть ее приданого.
— Часть, — эхом отозвался Рохан. — Что еще?
— Десять квадратных мер северных земель для моих складов.
— Дальше.
— Две сотни золотых монет, которые вы давали всем ее сестрам, когда те выходили замуж.
— Еще что? — терпеливо спросил Рохан.
— И к чертовой матери ваши армии от моей границы! Рохан бросил взгляд на водяные часы и улыбнулся.
— Неужели безобидные военные маневры в пятидесяти мерах от вашей границы заставляют вас так нервничать? Вас и ваших меридов, вооруженных лучшей кунакской сталью?
— Я пришел сюда, чтобы предложить вам…
— Вы пришли сюда за взяткой. — Улыбка Рохана не поблекла, но его глаза и голос стали ледяными. — У вас, Мийон, три цели в жизни: порт, приличный кусок моих земель, чтобы отдать его меридам и скинуть их со своей шеи, и желание доказать, что вы достойны присутствовать на собраниях принцев. Первое и второе зависит только от меня. Третье — ваша собственная проблема. Я не собираюсь помогать вам убеждаться в том, что вы стали взрослым.
Мийон вскочил, дрожа от негодования.
— Как вы смеете!
— Слушай меня внимательно, князек. Ты хочешь жениться на Чиане, потому что думаешь, будто она принесет тебе и то, и другое, и третье. Право пристани в Тиглате, кусок моих земель и похвалы принцев за то, что ты сумел перехитрить меня. Я правильно подвел итог?
— Лучшего предложения вы не получите!
— Ты ошибаешься. В день твоей свадьбы с Чианой я в нескольких местах перейду границу Кунаксы с войском, которого тебе и за двадцать лет не собрать. Вам, жадным маленьким князькам, вполне хватит и трех ярдов моих северных земель, поскольку вы с Чианой бесконечно раздражаете меня. Я тоже хорошо ее знаю, Мийон. Я позволил тебе прожить так долго…
— Позволили мне! — выкрикнул Мийон.
— Не то советники, которые всю юность продержали тебя на цепи, не удосужились обучить тебя хорошим манерам не то ты слишком много времени провел со своими друзьями меридами. Ты знаешь, кем они были изначально? Братством профессиональных убийц, пользовавшихся острыми как бритва стеклянными ножами. — Рохан положил ладони на стол. — Кузен, как-нибудь ночью ты проснешься и обнаружишь у себя в горле стеклянный нож.
— Они имеют полное право на Пустыню! Все эти земли принадлежали им, пока ваш дед…
— Никаких прав у них нет и не было. Вот поэтому большинство принцев и поддержало моего деда. Черт побери, Мийон, тебе наплевать на их права, и держишься ты за них только потому, что они дают тебе повод проявлять свое честолюбие. Князек, я прекрасно знаю, что все это обещала тебе Киле, но ты ей не доверяешь. Впрочем, как и самозванцу.
— Как вы… — Мийон слишком поздно спохватился, и его лицо покраснело от гнева.
189 
