Последние отзывы

  132  

Но измученный разум отказывался блуждать в этих хитросплетениях.

Джеанна спала.

Галеран отправился в Вестминстер рано, так и не дождавшись Рауля с новостями об Алине. Возвращения гонца, посланного в Уолтхэм к отцу, он тоже дожидаться не стал.

Он не мог усидеть дома. Тревога за Джеанну и Донату, мучительное желание быстрее оказаться в Хейвуде, покончив с нелепой тяжбой, гнали его во дворец.

Галеран вышел из дома Хьюго загодя, будто это могло ускорить суд.

Но нет, не совсем понапрасну он вышел в такую рань. Галеран надеялся перемолвиться с телохранителем короля, Фицроджером. Странствия научили Галерана, что великие люди более подвластны страстям, нежели простые смертные, и потому чаще отдают предпочтение своим слабостям, чем букве закона. У Генриха было много тайных возлюбленных; он прижил нескольких детей вне брака и не скрывал этого. Не отразится ли это обстоятельство на его мнении по делу Галерана? Разговор с Фицроджером помог бы кое-что прояснить.

Но Фицроджера в Вестминстере не оказалось, и Галерану нечем было занять себя. Он мерил шагами маленькую комнату в ожидании назначенного часа суда. Безусловно, для Генриха с его личными пристрастиями прелюбодеяние вряд ли было тяжким грехом, что уменьшало опасность наказания для Джеанны. Галеран имел основания надеяться, что никакого наказания ей вообще присуждено не будет.

С другой стороны, как верно заметила Алина, Генрих пообещал восстановить в Англии закон и порядок. Супружеские измены и незаконнорожденные дети были оскорблением для всех.

Но, так или иначе, раздумывал Галеран, кружа по комнате — тогда как мысль его тоже кружила, не находя успокоения, — как бы ни относился король к закону, он не сможет принять нелепого, чудовищного решения вырвать грудного младенца из рук матери и отдать его на воспитание неженатому мужчине.

Нет, разумеется, этого не случится.

Если только над здравым смыслом не возобладает страх оскорбить Церковь. Фламбар, как-никак, архиепископ, иерарх Церкви, пусть даже и не заслуживает столь высокого сана.

Галеран отчетливо осознавал: Генрих Боклерк не предпримет ничего такого, что поколебало бы его с трудом обретенное положение на английском престоле. Рисковать короной он не станет.

Повернувшись, Галеран пошел по следующему кругу. Здесь ли уже Лоуик с Фламбаром? Может быть, совсем недалеко, за стеной, строят планы? И какие планы? Неизвестно, что они замышляют, но недооценивать хитрого, умного, коварного соперника вроде Ранульфа Фламбара нельзя. Слишком большой аппетит у Фламбара, слишком серьезная опасность нависла над всей семьей Галерана.

Он остановился, почувствовал страшное одиночество.

Вырос он в дружной, сплоченной семье, потом женился, и вскоре Джеанна стала для него, как сказано в Библии, его ребром, плотью от его плоти, частью его самого. Он не мог вспомнить и минуты, чтобы ее не было рядом, готовой обсуждать, спорить, советовать, возражать, утешать…

В походе его не покидало ощущение, будто он оставил часть себя в Англии. Потом он встретил Рауля и нашел в нем верного друга.

А теперь он стоит один в пустой комнате. Почти вся его семья осталась на севере, в Нортумбрии, отец скрывался в Уолтхэме, и Рауля носит бог весть где.

В мозгу мелькнула смутная мысль о Христе в Гефсимайском саду, но Галеран рассмеялся и отогнал ее. Его никто не покидал и не предавал. Просто он пришел слишком рано.

В городе зазвонили к утрене. Он перекрестился и помолился о себе. Отсутствие Рауля начинало уже тревожить его, и потому он помолился, чтобы с Алиной не случилось ничего дурного. В подобных делах она была невинна, как Доната, и не должно ей пострадать.

Мгновение спустя вбежал Рауль, на удивление смущенный и растрепанный. Времени на разговоры не оставалось; почти сразу вслед за Раулем вошел паж, чтобы вести их к королю. Рауль, в сущности, мало чем мог помочь, ибо не имел официального титула и не знал как следует английских обычаев. Однако Галеран был несказанно рад дружескому участию.

Король ожидал их в том же богато украшенном зале. Однако сегодня ввиду важности обстоятельств восседал на троне с короной на голове. Ни придворных, ни посетителей не было, хотя у трона Галеран увидел несколько человек и попытался охватить взглядом их всех сразу, не сводя в то же времы глаз с короля, уже приветствовавшего его.

Монах сидит за высокой конторкой, готовый вести запись процесса.

  132