5 
— И правильно, — кивнул Павел. — Здоровый цинизм — вещь в голове необходимая. И полезная, ох, полезная порой… В общем, наше славное государство тебя кинуло по высшей марке. Ты, конечно, не строевик, а штабист, но это как раз с государства вины не снимает: уж я-то, бизнесмен, понимаю, как важен штаб, да и в любой армии, окромя нашей, жирную пенсию воякам дают, не деля на строевых и тыловых… Короче, страна от тебя отделалась пряжечкой и бляхами… Насчет службы безопасности на «Борее» — знаешь ли, тоже не фонтан…
— А ты что, предлагаешь что-то?
— Поглядим, поглядим… — протянул Павел. Петр, наконец, сообразил, что это там поблескивало у него в глазах, — веселое озорство. Как в былые времена отрочества, когда замышлялась очередная каверза, безобидная и неособенно, основанная на идеальном сходстве.
Павел наклонился еще ближе:
— Знаешь, я ведь все-таки не скотина бесчувственная. И братьев у меня ровненько один — при полном, что характерно, отсутствии сестер. Ну их к ляду, все эти высокие слова, но мне и в самом деле в падлу смотреть, как родной брат, мало того, вылитый я. собирается жить на сотню баксов… Тут надо что-то делать, херр Питер. Вот только что? Выгрести из кармана пачку мятых баксов, сколько в жменю влезет? Пошлости… Во-первых, веришь ты или нет, не найдется у меня ни свободных, ни лишних денег. Во-вторых, уж прости, за десять лет бизнесменского бытия выработались свои стереотипы и рефлексы. И были б деньги, не дал бы. Не оттого, что черств душой, а оттого, что мне поперек души давать деньги просто так. Даже родному брату, кро-винушке. Привык я за десять лет, что деньги за-ра-ба-ты-ва-ют. Все вокруг меня и я сам. А с другими как-то не общаемся… Короче, в полнейшем соответствии с известным изречением не дам я тебе рыбки, а дам я тебе удочку. Заработать дам. Хочешь?
— Ежели только не киллерством.
— Да какой из тебя киллер? — хмыкнул Павел. — Киллера — оне совсем другие… И уж не стал бы я родного брата… а если уж с тем самым здоровым цинизмом, то не стал бы ждать, когда выйдет в отставку бедный братец. Вон Митьку возьми — молод и жаден до благ, он, как в анекдоте, даже номер квартиры уточнять не будет, а то и номер подъезда… Шучу. У меня, Петруша, бизнеса всегда были серьезные, легальные и услуг убивцев, сглупа именуемых киллерами, отроду не требовавшие. В общем, пятьдесят тысяч баксов хочешь?
Нельзя сказать, что Петр был так уж ошеломлен. Даже дыханье в зобу не сперло. И все равно, сумма впечатляла…
— Ага! — Павел торжествующе уставил в него указательный палец, и в перстне холодными лучиками сверкнул крупный бриллиант. — Что, авторитетная суммочка?
— Да уж. В моем положении…
— И не только в твоем…
— Я вот только в толк не возьму, что мне за такие деньжищи надо будет сделать, — признался Петр.
— А почти что и ни хрена, — будничным тоном сказал брат. — И всего-то-навсего побудешь пару-тройку месяцев мною. Что ты сделал глаза пятаками? Повторяю. Побудешь пару-тройку месяцев мною. Как во времена упорхнувшего детства и беззаботной юности. Говоря конкретнее, в один прекрасный день я залягу на дно, а ты однажды сядешь в мою машину в виде меня. На два-три месяца. От и до, я имею в виду. Никаких французских комедий, когда один близнец то и дело ныряет за занавеску или там в соседнюю комнату, а второй выскакивает и на четверть часа делает вид, будто он и есть первый. Все эти месяцы будешь мною. От звонка до звонка. В офисе. Дома. Где еще потребуется. Я не нажрался, я пока еще почти трезвехонек. И выдаю я тебе сейчас не экспромт, не похмельный розыгрыш, а результат скрупулезнейших двухнедельных раздумий. Все прокручено в голове на сто кругов. Какие, к черту, экспромты… Что молчишь?
— В голове не укладывается.
— Да? — прищурился Павел. — А помнишь, как экзамены сдавали? Как я вместо тебя ходил и куда, как ты вместо меня ходил и куда? И ведь не обнаружилось, даже тогда, с Галочкой, так и не догадалась, коза…
— Ох, насчет Галочки… — сокрушенно опустил глаза Петр. — Ведь молодые были, щенки, сейчас стыд пробирает…
— А… Ей-то что? Получила двойной кайф, только и делов. О другом подумай. О том, что подмену обнаруживали примерно в одном эпизоде из десяти
— да и то потому, что заранее знали: двое их, Савельевых, двое. Знали. Теперь представь, что подмену мы устроим в условиях, когда ни одна собака и не подозревает, что нас двое… Все шансы. Сто из ста.
5 
